У меня купили картину с черно-белыми небоскребами, и я снова отправился на поиски новых шедевров. Работал по той же схеме, покупал одну, продавал за большие деньги, покупал еще две. Постепенно у меня стали появляться связи, полезные знакомства, и я все чаще общался не с простыми любителями искусства, а с коллекционерами. Картины росли в цене, мои доходы тоже увеличивались. У меня появились хорошие костюмы. Кстати, я никогда не носил рубашки, это был мой вызов обществу. Фирменный стиль меня двадцатипятилетнего – пиджак на футболку. Если раньше я покупал футболку за пять долларов, то теперь за тридцать. Сам люблю крутые бренды, до сих пор, хотя прошло уже много лет.
Однажды меня представили одной пожилой леди, Джилл Вествуд. Сухопарая дама с высокой прической, жемчужным ожерельем, огромными перстнями с драгоценными камнями и ма-а-аленькой белой сумочкой наперевес руки. Знаешь, она из той породы, что родилась с золотой ложкой во рту. Вышла замуж за состоятельного мужчину и не работала ни одного дня в жизни. Я пригласил ее на просмотр нескольких картин.
К тому моменту я обзавелся собственной студией почти в центре города. Это было небольшое, но светлое и стильное помещение с высокими потолками. Мне пришлось нанять уборщицу, которая приходила бы раз в два дня, чтобы протирать окна в пол. Это было затратно, не спорю, но оно того стоило. Помещение выглядело бесподобно. Картины раскупали хорошо, поэтому в студии было не более пяти полотен одновременно.
Джилл пришла вечером в среду. Середина недели, конец дня, леди была довольно уставшая. «Эти светские встречи выжимают все соки», – пожаловалась она, присаживаясь на мягкую скамеечку в середине студии. Из малюсенькой лаковой сумочки достала тонкие серебристые очки и, повертев в руках, надела. Теперь ее взгляд бродил между несколькими картинами, напротив которых она сидела. Ее заинтересовало полотно с классическим голландским натюрмортом: серебряный кувшин, лимон, виноград, ваза с розами позади, все это на темном фоне. Я описал ей художника, молодого парнишку, рассказал про картину во всех подробностях. Она решила, что купит ее немедленно. Я назвал стоимость – пятьсот пятьдесят долларов. То ли она была глуховата, то ли просто устала, но она сказала: «Что? Всего пять тысяч пятьдесят? Я добавлю еще пятьдесят. Пусть мне доставят ее сегодня же».