Лодка зашлась мелким тремором. Обиженное лицо его ребеночно исказилось, готовое расплакаться. Я стояла на коленях, держась за борта, глядя на треугольники, вдыхая пластилин мира под шлепы лазов, карабкающихся по отвесной стене.
– ОНИ МЕРЦАЮТ! Почему я не мерцаю? Я тоже хочу! Хочу, хочу, хочу! – слезы вырвались из прорезей его глаз – густые зеленые слезы. Он закашлялся, захлебываясь горем. Я не знала, что сказать, а потом было уже поздно, неловко. Он молчал, а в легких моих было непросто. Зачем я поступила так с ним? За что? Я подошла и положила ладонь на его треугольную голову, каясь.
Лодочник утих. Вязкие слезы достигли основания головы и капали с углов. У него не было рук, а без рук невозможно утереть слезы с треугольного лица. Покачнув плечами (кап-кап-кап), он серьезно нахмурился, выравнивая курс. В углу рта сформировалась новая папироса.
И вдруг я поняла. Увидела наперед. Сейчас он сфигурирует свой огонь, основываясь на моем кластере. Но мой кластер был неполный. В нем не хватало четвертого па.
– Нет, только не… – вскричала я, предупреждая, но…
Все случилось одновременно.
Фая взжалась иглами и столкнула меня с лодки.
Движение,
Крен,
Прыжок!
Вспышка – белая, горячая – слепит,
Разъедая кадр на сетчатке,
И сразу холодно,
Вода в уши – пломба,
С силой ударной волной в глубину,
Глаза открыты,
Все путано, холодно, давит на голову,
Вода в горло – внутрь —
– Холодно-Холодно-Холодно-
Поток реки пришиб меня к чему-то скользкому, стремящемуся вверх, я зацепилась за что-то, кого-то, и скоро – поверхность, кашель, выплевывать, вдыхая с болью и жаждой воздуха.
Мокрым хрустом оторвался лоскут платья, и я повалилась на пластилиновое плато Влаза.
Из пучин вырвался силуэт, моргнул всем телом и рьяно рванул вперед, уксусно наступив в шаге от меня. В уме все еще чехардилось от взрыва, меняясь. Я перевернулась на бок и выдумала наотмашь что-то приподнимающее. Получилось нечто вроде короткого шеста с платформой на конце – одноногое плато.
Выдвинувшись повыше, я увидела, как пиксельный лаз достиг отвесности стены и полез – уверенно и точно – вверх. За ним следом вышли еще два. Не обращая на меня внимания, они обогнули шест моей выдуманной платформы и продолжили свой путь. Я посмотрела на реку в поисках лодочника, но текущая гладь ничем не отличалась.