дозы радиации. Была дана команда, срочно снять людей со строительных объектов площадки и запретить все работы.
Здание УС ЧАЭС закрыли и забили входную дверь. В это же время в г. Припять дети пошли в школу, шли занятия в профтехучилище, работали все объекты социальной сферы, юные спортсмены готовились к международным юношеским соревнованиям по велоспорту, которые должны были пройти в городе 27 апреля. Народ праздновал свадьбы. Короче, город жил своей обыденной жизнью.
Где-то около шестнадцати часов из реактора начало появляться голубое пламя. Сравнить это пламя можно было с большой газосварочной горелкой. К концу дня оно разгорелось очень сильно. Высота пламени, на мой взгляд, достигала сорока метров. Как потом говорили специалисты, что это горел графит, температура горения которого свыше 2000 градусов. Интерес детей к такому зрелищу был неописуем. Они целый день бегали к вертолетам, которые облетали станцию и садились на спортивном стадионе у въезда в город. Дети, да и многие взрослые, поднимались на крыши домов и лицезрели такое явление, не осознавая последствий. Этот пример я взял из рассказа моего сына, которому на момент аварии было около 9 лет. Сам поднялся и заставил детей спуститься со своего дома…
27 апреля в пять часов утра женщины с детьми, мужья которых работали на ЧАЭС, да и многие другие жители города перекрыли железнодорожные пути, остановили поезд Москва – Хмельницкий, который должен был проследовать железнодорожную станцию Янов уже без остановки, сели в вагоны и уехали.
Утром того же дня первые руководители организаций станции и города собрались у здания горисполкома. Люди в военной форме и гражданские лица тянули провода, устанавливали на крыше здания антенны. Как потом выяснилось, это была установка и подготовка к работе радио- и телеаппаратуры. Будучи депутатом горсовета, я поинтересовался у председателя совета В. Волошко, что же все-таки случилось? Тот махнул рукой и что-то невнятно ответил. Было понятно, что он в тот момент тоже не владел полной информацией.
В десять часов утра в зале Припятского дворца культуры нас собрал первый заместитель Председателя Совета Министров СССР Б. Щербина. Он рассказал о сложившейся на то время ситуации и обстановке на самой станции, о первых погибших. Вопрос об эвакуации жителей города решался в Москве. Но собрание было прервано, поскольку Бориса Евдокимовича пригласил к телефону Председатель Совета Министров СССР Н. Рыжков. Пока шел разговор между первыми руководителями страны (а это происходило в здании горисполкома), все кто был на совещании вышли на улицу. Поливочные машины мыли пенным раствором улицы города, а дети босиком бегали по этой пене, по лужам. Работали магазины, над городом и станцией кружили военные вертолеты, вокруг города по всем дорогам стояли сотни автобусов. Еще 26 апреля жителей города