Итак, роды позади, я обессиленно откинулась, услышав от мужа трепетное: «Ну что готова повторить?». От того, чтобы обматерить его, меня удержала ситуация. Акушерка положила мне на грудь моего сына, и я тут же отметила, что он – копия мужа. И вроде должно быть от этого отрадно, но мне было очень обидно! Как в анекдоте: «9 месяцев носила, а он на мужа похож». Сын был в смазке, немного синеватый, нам обоим было холодно. Грудь он брать не хотел. Это всё уже выбилось из той умилительной картинки, которую я себе сама рисовала, основываясь на рассказах родивших подруг и красочных описаний в книгах и на курсах по беременности.
– Ты знаешь, когда я увидела своего малыша, то тут же всю боль забыла и готова была ещё раз такое же пройти! – восторженно рассказывала мне одна из них.
– Как только я увидела своего ребёнка, то заплакала, захотелось его постоянно целовать и обнимать! – с благоговением вспоминала другая.
Это всё проносилось в моей голове, словно ураган, и никак не вязалось с тем ОПУСТОШЕНИЕМ, которое поселилось в моей душе. Ничего. Я абсолютно ничего не ощущала. Это какая-то была серая нирвана. Словно с рождением ребёнка из меня вышло всё: эмоции, чувства, сама я…
Пока я тщетно пробовала запихнуть сосок в рот ребёнка, наслаждаясь прекрасной музыкой, под которую проходили роды, моя акушерка ответила на телефонный звонок. Мы даже не обратили на это внимания, но она, желая извиниться за это, нам, молодым родителям, которые только знакомились со своим первенцем, поведала, что это ей звонили по поводу похорон сына–первенца её знакомой. Молодой человек умер в 21 год во время пожара на даче, не смог выбраться из огня из-за железных перекрытий…
Мы ошеломлённо воззрились на эту женщину, гадая, ЗАЧЕМ говорить такое нам СЕЙЧАС?
Беременные и мамочки вообще очень суеверные, а тут… Это показалось знаком! И никак не меньше! Я тут же решила, что нельзя сильно привязываться к ребёнку, раз тут вот такое дело! Очень жаль, что никто мне не сказал, что видение своего будущего и будущего своего ребёнка в мрачных тонах – первый признак постродовой депрессии.
А потом мне пришлось буквально разыгрывать то самое счастье и радость, разговаривая с роднёй и знакомыми по телефону, отсылать восторженные смс знакомым и коллегам. На душе же не было ничего, абсолютно. Хотя нет. Появилось чувство, что меня обманули! Нагло и ужасно! Всё это материнство виделось мне огромным мошенничеством!