Преследовать силами четырех крейсеров, из которых один бронепалубный, эскадру из двух эскадренных броненосцев, четырех броненосных крейсеров и двух бронепалубников смысла не имело. В бессильной злости, тоскливо проводив взглядом корабли Камимуры, скрывающиеся в морозной дымке, Руднев похромал в блиндаж к минерам. Дотопав, он устроил разнос дежурившему поручику на предмет, почему более чем за час нахождения кораблей на минном поле никто не подорвался. Оправдывающийся поручик из крепостных минеров со следами вчерашнего возлияния на лице что-то лопотал по поводу непригодности телеграфных проводов для инженерного минирования вообще, о неправильном материале изоляции и падении напряжения в батареях за три дня на морозе.
В сердцах сплюнув, Руднев с матерком со всей дури пнул здоровой ногой ящик с рубильником, который подавал напряжение от батарей на мины. Проскочила неслабая искра, деревянная облицовка ящика и носок сапога обуглились, а в воздухе приятно запахло озоном. И в тот же миг земля под ногами вздрогнула. А еще через несколько секунд с моря донесся долгий и протяжный грохот взрыва. Вернее, нескольких взрывов, слившихся в один…
– Шесть… Се… Восемь подрывов! – донеслись до оцепеневшего Руднева крики наблюдателей.
К сожалению, эскадра Камимуры уже скрылась из виду. И японские моряки не смогли полюбоваться на устроенный в их честь фейерверк, для организации которого ушло так много сил и средств. Можно было начинать подводить итоги бомбардировки.
В городе, как и предсказал Стемман, повыбило немало стекол. Особенно пострадали районы, прилегающие непосредственно к порту. Если в реальности Карпышева японцы ограничились скорее демонстрационной атакой, то на этот раз они действительно пытались уничтожить корабли в гавани. Поэтому счет жертв шел не на единицы, а на десятки. Причем жертв было бы гораздо больше, если бы не погреба и не отрытые во дворах по приказу Руднева щели. Все-таки двенадцать дюймов главного калибра броненосцев – это гораздо серьезнее, чем восемь дюймов крейсеров Камимуры.
Флоту тоже досталось несколько больше, чем в нашей реальности. «Рюрик» получил двенадцатидюймовый полубронебойный снаряд в батарейную палубу почти на миделе. Пожар, изрешеченные осколками дефлекторы и вторая труба, перебитая и перекошенная на вантинах грот-мачта, три поврежденные осколками пушки, пятеро погибших матросов и одиннадцать человек раненых… Неприятно, но не критично для корабля в гавани, рядом с доком. Конечно, мертвых не воскресишь, но котлы не пострадали, машины тоже.