писатель, борец за счастье и свободу
России, а как абстрактный гуманист, борец за совершенного человека вообще»
[18].
Критики, хорошо знакомые с творчеством пролетарского писателя, приводят цитаты из его произведений, которых так не хватает учебнику: «В главе о творчестве Горького лишь называются произведения, в которых говорится о талантливости русского человека, о его преданности родине, его вере в лучшую жизнь, но не рассматриваются даже прямые высказывания на эту тему самого Горького и его героев. Например, повесть «Жизнь Матвея Кожемякина» упоминается в числе произведений, «рисующих мещанскую, собственническую Русь», тогда как в этом произведении изображены патриоты из народа, глубоко преданные своей родине. (Отставной солдат Пушкарёв говорит: «Что такое Расея – знаешь? Ей конца нет, Расеи: овраги, болота, степи, пески – надо всё это устроить, бесов кум? Ей – всё нужно, я знаю, я её сквозь прошёл, в ней работы на двести лет накоплено. Вот и работай, и приводи её в порядок»).
Авторы мимоходом упоминают произведение Горького «Бывшие люди» и не приводят замечательных слов из этого рассказа о бессмертии народа. (Старик Тяпа говорит: «Народ русский не может исчезнуть… ты народ-то знаешь – какой он. Он огромный… Сколько деревень на земле. Всё народ там живёт, – настоящий большой народ. А ты говоришь – вымрет… Народ не может умереть»)»[19]… Пожалуй, приведённые критиками цитаты, действительно, очень пригодились бы для учебника военного времени.
Вполне оправданы в общей концепции поворота к патриотизму и замечания критиков о горьковских «портретах выдающихся современников», которых также не хватает в школьных учебниках. Оказывается, Алексей Максимович отмечал особенную русскость вождя мирового пролетариата: «Он был русский человек», Горький говорит, что он «нередко подмечал в нём (в Ленине) черту гордости русским искусством»[20].
И не удивительно ли, что от авторов школьных учебников теперь требуют более подробного рассказа о литературных течениях «дооктябрьского периода»? А существующий учебник, по мнению критиков, «крайне схематичен» и не рассматривает, например, критический реализм Куприна и Вересаева. В главе «Символизм» авторы дают «отвлеченно-социологический анализ этого течения, не подчеркнуто коренное отличие русского символизма от западно-европейского. Авторы учебника умолчали о том, что лучшие русские символисты (Брюсов, Белый, Блок) писали произведения, полные гневного протеста против самодержавного режима, приветствовали революцию 1905 года, в то время как большинство западно-европейских символистов – Бодлэр, Верлэн, Маллармэ и др. с презрением относились к политической борьбе прогрессивных слоёв общества».