В травмпункте мне сделали укол от столбняка. Очень больно, под лопатку. И намазали зелёнкой губу. Мне это очень не понравилось.
Вскоре пришла и баба Роза. Она держалась за сердце, и ей дали валидол.
На праздник я не могла ничего есть, только пила бульон через соломинку. Папа сказал, что это мой коктейль. И мы даже смеялись. Хотя смеяться было тоже больно. Смеялась и бабушка, но сердце у неё побаливало. Может быть, от удара велосипеда, а может быть, на «нервной почве».
Обнинск, 1963
Папа любит фотографировать. У него хороший широкоплёночный фотоаппарат. Папа фотографирует любое событие: праздник, приход гостей, поездки в Ленинград или на юг, встречу бабушек на вокзале или поход за грибами.
Вот я собираюсь в школу – «первый раз в первый класс», у меня новое коричневое форменное платье и белый передник. Новенький жёлтый портфель и много красивых капроновых лент. Белые – нарядные и чёрно-дымчатые – на каждый день. Мама заплетает мне косу или делает высокую «корзиночку» из двух косичек. И всегда завязывает два пышных банта
– Алёша, надо сфотографировать тебя при полном параде, – говорит папа.
– Сначала за столом, с книжкой.
– А потом с портфелем, в полный рост.
Я позирую, сидя за новым секретером с книгой «Маленький принц» Экзюпери. Щелчок, ещё щелчок. Снято.
– А теперь стоя. Улыбайся!
Не хочу улыбаться – у меня недавно выпали два молочных зуба, и я стесняюсь.
– Улыбайся же!
– Ленуха, ну, улыбнись,– присоединяется мама.
– Не хочу! – у меня на глаза навернулись слёзы.
– Улыбнись, улыбнись. Это же на память. Будешь своим детям показывать.
– Не буду, не буду, – кричу я, уже плача.
– Вот! – я оскаливаюсь в щербатой улыбке. Щелчок, щелчок. Снято.
Фотографии сохранились, и я действительно показывала их своему сыну, а потом и внукам.
Обнинск, 1963
Я люблю танцевать. Люблю смотреть балет по телевизору. Я видела «Лебединое озеро», «Бахчисарайский фонтан», «Баядерку». Но больше всего мне нравится «Умирающий лебедь» Сен-Санса. Руки балерины так плавно двигаются, она изображает птицу, казалось, полную жизни. Но вдруг лебедь взмахивает крыльями и бессильно их опускает, потом склоняет голову, последний взмах раненого крыла, и наступает тишина.