В дверь позвонили. Сэм спал, и Гейб прокрался в прихожую, где накинул на дверь цепочку. Эту привычку он завел, еще когда они обитали в одном наркопритоне в Сан-Франциско. Приоткрыв дверь на дюйм, Гейб в слабом полуденном свете увидел на пороге миниатюрную женщину: квадратные очки, румяные щеки, длинные черные волосы, торчащие из-под лихо сдвинутого набок берета. За ее руку цеплялась маленькая девочка, с ног до головы одетая в розовое. У ног женщины сидел бассет-хаунд.
– Эстер Терсби, – представилась женщина. – Я хотела бы осмотреть квартиру.
Гейб захлопнул дверь и, сняв цепочку, снова ее распахнул. В прихожую ворвался холодный воздух. Снегопад на улице к тому времени прекратился. Женщина в берете потянула носом. Весь дом, похоже, пропах травой. Женщина поправила на плече дорогую оранжевую сумку и спросила:
– Еще сдается? – Она прошла внутрь. – Мило, – заметила она, хотя наморщенный лоб говорил об обратном.
– Квартира не сдается.
– Правда? – спросила Эстер. – Клянусь вам, адрес точный.
Девочка подергала ее за рукав:
– Писить.
– Подержите, – женщина вручила Гейбу поводок. – Не возражаете? Да, и вот это держите. Внутри собачий корм. – Она протянула ему оранжевую сумку. – Где у вас туалет?
Помолчав, Гейб мотнул головой в сторону коридора.
– За кухней.
– Спасибо. Вы не представляете, как быстро это может стать катастрофой.
С этими словами Эстер убежала, оставив Гейба в коридоре с собакой, которая, поскуливая, зарылась носом в сумку. Гейб провел рукой по оранжевой коже. Порылся в карманах, нащупал там стопку чеков. Нашел пакетик с собачьим печеньем, однако рыться в сумке не перестал. Открыл бумажник. Пошерудил в кармашке с мелочью. Достал водительские права и запомнил адрес. Оказалось, Эстер живет тут же, в Сомервилле. Если бы в сумку запустил свои лапы Сэм, он бы присвоил какую-нибудь мелочь для коллекции, ручку там или помаду. Гейб был куда осторожнее. К тому времени, как Эстер с девочкой вернулись из туалета, Гейб скормил собаке половинку печенья. Он залился краской при мысли, что Эстер видела кухню: покрытые коркой грязи стойки и шкафчики цвета старого ногтя на ноге. Пора ему бросать такой образ жизни.
– Он скулил, – пояснил Гейб, протягивая Эстер открытую сумку. Она сама сказала ему про корм, но он знал, что все равно выглядит виноватым. Как бы в доказательство он бросил на пол вторую половинку печенья.