«Ну, не знаю, как у вас, а у меня ответ на этот вопрос имеется, и он достаточно простой, продолжил мужчина, не обращая внимания на то, что Иван Петрович не проявлял никакого интереса к его словам. – Вы, Иван Петрович, как та старуха из Сказки о рыбаке и рыбке, решили, что вам хочется быть морской царицею, а это плохо заканчивается. Как известно, старуха вернулась к разбитому корыту, а у вас и этого не оказалось – по меркам олигарха, конечно же. То есть, конечно же, у вас еще много всего оставалось после тюрьмы, сума вам явно не грозила, но вот гордость ваша и честь так и не оправились от удара. Вы или такие как вы можете быть только лучшими, а быть средними – не можете, не умеете, да и не хотите. Поэтому предпочли такую карьеру – опуститься на самое дно, чтобы быть худшим, самым падшим из всех попавших на дно. Гордыня, конечно же, невероятная, зато – как и все в вашей жизни, в превосходной степени».
Иван Петрович вздрогнул и словно пришел в себя. Он медленно повернулся к незнакомцу и вдруг словно прежний Иван Петрович Тюньков вернулся в выношенную оболочку вокзального бездомного. «Что вам от меня надо? – резко спросил Иван Петрович. – Для чего вы мне всю эту давно прожеванную прессой историю рассказываете?»
«Ну, слава богу, – выдохнул мужчина, – наконец-то вижу господина Тюнькова собственной персоной. У меня к вам деловое предложение».
«Я делами не занимаюсь, – отрезал Иван Петрович. – И на сегодня у меня нет никаких ресурсов для распоряжения. Я в некотором смысле чист от активов и пассивов заодно. Нечего больше терять, но и отнять не получится».
«Так и я вам не бизнес купить предлагаю, это было бы слишком мелко – не только для вас, но и для меня тоже. Я предлагаю вам нечто большее, ту самую власть, которой вы так и не получили, только гораздо больше, чем вы можете себе представить, – ответил мужчина и бросил исподтишка быстрый и внимательный взгляд на лицо Тюнькова.
На лице Ивана Петровича было теперь выражение собранности и сосредоточенности, известное в прежние времена его партнерам и конкурентам, однако, как и раньше, эмоции он умело держал при себе. Мужчина еще раз оценивающе взглянул на Тюнькова и продолжил. «Я знаю, что говорю, это предложение даже не на миллиард – это предложение на несколько миллиардов, но только не долларов, а жизней, обычных человеческих жизней. Вы ведь понимаете, о чем я?»