Недавно прибыл из Норвегии? Наверняка это дедукция, достойная самого великого Холмса, – и я слышала ее своими собственными ушами! Я была почти готова простить инспектора за его прежнюю грубость… Почти, но не вполне.
– Мы начали расследование, выясняем порт захода судна и так далее.
– Чертовы норвежцы! – выругался доктор Дарби, поднимаясь с колен и закрывая чемоданчик. – Летят сюда, как мотыльки на огонь, тут погибают, а нам приходится подчищать за ними. Это несправедливо, не так ли?
– Какое время смерти мне указать? – спросил инспектор Хьюитт.
– Трудно сказать. Как всегда. Ладно, не как всегда, но часто.
– Хотя бы примерно?
– С цианидом сложно определить. От восьми до двенадцати часов назад, полагаю. Я смогу сказать точнее, после того как этот парень окажется у нас на столе.
– И это получается…
Доктор Дарби отвернул манжету и взглянул на часы.
– Так, посмотрим… Сейчас 8:22, значит, это произошло не раньше чем в 8:22 вечера и не позже, скажем, полуночи.
Полночь! Наверное, я слишком шумно втянула воздух, потому что инспектор Хьюитт и доктор Дарби оба повернулись ко мне. Как я могла им сказать, что считаные часы назад незнакомец из Норвегии выдохнул мне в лицо свой последний вздох?
Оставалось единственное решение. Я развернулась на каблуках и убежала.
Я нашла Доггера под окном библиотеки, он подстригал розы на клумбе. Воздух был густо напоен их ароматом – нежным запахом коробок с чаем с Востока.
– Отец еще не спускался, Доггер? – спросила я.
– Сорт «Леди Хиллингдон» особенно хорош в этом году, мисс Флавия, – сказал он с таким видом, будто у него лед во рту; как будто не было нашего с ним ночного столкновения. Очень хорошо, подумала я, я сыграю в его игру.
– Очень хорош, – согласилась я. – А где отец?
– Не думаю, что он хорошо спал. Полагаю, он решил еще вздремнуть.
Вздремнуть? Как он мог оставаться в постели, когда дом полон представителей закона?
– Как он отнесся к тому, что ты ему сказал? Ты знаешь – я имею в виду то, что в огороде.
Доггер повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.
– Я ему не говорил, мисс.
Он потянулся и резким щелчком секатора обрезал не совсем идеальный цветок. Тот тихо упал на землю и остался лежать там в тени, обратив желтое лицо к нам.
Мы оба неотрывно смотрели на обезглавленную розу, думая, что делать дальше, когда инспектор Хьюитт вышел из-за угла дома.