Тихо. В самолете. На высоте десять
тысяч метров. С работающими двигателями. Работающими ли?!
– Эй, это мы что, горючее таким
макаром экономим?! – раздался с одного из последних рядов
недоуменный вопрос. По-русски.
На говорившего испуганно шикнули.
Где-то впереди истошно завизжала женщина, ей вторила еще одна. Под
потолком сухо щелкнуло, и из-под панелей перезрелыми гроздями
повалились ярко-оранжевые кислородные маски. В следующий миг пол
салона стремительно ушел у меня из-под ног. Не удержав равновесия,
я плюхнулся на пятую точку – уже, в общем-то, поняв, что
происходит.
Двигатели молчали. Лишенный их
поддержки, самолет беспомощно падал. И причиной этому был я со
своей проклятой Ки! Вчера в Токио, возвращая к жизни подстреленную
бандитом Миюки, я попутно обесточил полквартала. Свет в доме
вырубило, лифты встали – и, покидая квартиру, нам пришлось топать с
двадцать второго этажа по узкой и темной запасной лестнице.
Спутница еще, помнится, заметила мне, что, во избежание подобных
эксцессов, Ки нужно учиться контролировать. Как я мог забыть об
этом предостережении?! Из-за какого-то дурацкого пореза угробил, по
ходу, полный пассажиров «Боинг»! А заодно и самого себя!
Как ни удивительно, страха я не
испытывал вовсе – его полностью вытеснило щемящее чувство вины. Не
наблюдалось особой паники и в салоне лайнера. После появления
кислородных масок быстро стихли начавшие было раздаваться тут и там
истеричные выкрики – с пластиковой воронкой на лице особо не
поголосишь. Никто не вскакивал со своих мест, в проходе торчал один
я – да еще ответственная стюардесса, как видно, поспешившая мне на
помощь из начала салона, но также не удержавшаяся на ногах, когда
пол под ними внезапно накренился.
Кое-как перевалившись на четвереньки,
я подполз к последнему ряду кресел. Два места в нем были свободны,
и, ухватившись за спинку, я неловко вскарабкался на сиденье.
Новоявленный сосед – пожилой китаец – тут же поднес к моему лицу
раструб свободной маски. Благодарно кивнув, я торопливо
зафиксировал ее при помощи специальной резинки. Дышать легче,
правда, не стало – скорее, наоборот: проблема на борту была отнюдь
не в воздухе.
И ее, проблему эту, нужно было как-то
решать. Причем, срочно. Вот только как? Может быть, попытаться
каким-нибудь макаром выбить клин клином?