– Не должны, по идее… Ну, хорошо –
дождись моего возвращения. Вместе сходим к этим коновалам.
– Да, лучше уж дождусь…
– Подбросить тебя до дома? –
предложил напоследок Сэнсэй. – Мне, в принципе, по пути.
– Нет, спасибо, – потупившись,
отказался я. – Удачно вам слетать.
– А тебе счастливо оставаться, –
улыбнулся Владимир Александрович.
На этом мы и простились.
[1] Букв.:
«опытный фехтовальщик», «муж, достойный подражания» (яп.) – учитель
учителей, мастер боевых искусств высочайшего уровня. Здесь: глава
стиля каратэ-до, практикуемого Артуром.
– Он все-таки летит в Тунис на этот
чертов турнир? – я все еще стоял у двери тренерской, потеряно глядя
вслед только что покинувшему зал Сэнсэю, когда, отпустив своих
подопечных в раздевалку, сзади ко мне с вопросом подошел Пашка
Иванов.
– Летит, – не оборачиваясь, ответил
я. – А почему «все-таки»? – слегка нахмурившись, уточнил затем. –
Он же вроде еще с весны собирался – как только стало известно, что
там будет Ханси.
– Да, ты же не в курсе… Такое дело…
Сегодня утром у Сэнсэя случилось что-то вроде приступа…
– Что?! – вот теперь к собеседнику я
повернулся. Понятия «приступ» и «Сэнсэй» находились для меня в
абсолютно непересекающихся Вселенных – если бы только, конечно,
речь не шла о взятии «приступом» какой-нибудь вражеской цитадели. –
Какого еще приступа?
– Точно не знаю, меня тогда в зале не
было. Пацаны рассказали: стоял Сэнсэй, стоял – и вдруг упал. Ни с
того ни с сего. И вроде как едва дышит. Вызвали «скорую», но к их
приезду он уже оклемался и от помощи отказался. Однако в зал из
тренерской в течение дня больше почти не выходил. Мы даже втихую
заглядывали к нему время от времени – проверить, все ли в порядке…
Вот не знаю: после такого – в самолет…
– Ну, ему виднее, наверное… –
неуверенно пожал я плечами.
– Тоже так… – Иванов помолчал. –
Слушай, ты извини, но пока дверь была открыта, я услышал кое-что из
вашего разговора. Не то чтобы специально подслушивал – но ты так
громко говорил…
– И что скажешь? – «на автомате»
спросил я, все еще занятый «перевариванием» новости о случившемся с
Сэнсэем – по сравнению с ней собственная история даже уже не
казалась мне столь уж фантастической.
– Ну… – Пашка замялся. – Ты только не
обижайся… По ходу, здорово тебя тот японец по кумполу приложил…
– Да пошел ты!.. – скривился я.