– Эй, дамочка, а ты сильна, что кристаллами запаслась?
– Уходите, это мой дом и я вас сюда не впущу. Здесь женщины и старики, вам здесь нечего делать, – крикнула Дарая, бросив еще парочку бомб, которые не долетев до незнакомцев разорвались в воздухе.
– Так нам от вас ничего и не нужно, мы бы могли остаться и помочь с охраной замка, помочь с укреплением стен, – настаивал стоящий в центре круга маг, крепко сжимая в руке колдовской жезл.
– Сестра, нас слишком мало, может в его словах есть смысл? – Алаи взбежала по ступенькам и всмотрелась в стоящих под стенами мужчин.
– Госпожа, ваша сестра говорит дельно, мы не причиним вреда. Мы не разбойники, мы просто просим вас принять нас как друзей, – настаивал колдун.
«Одеты как бывшие военные, оружие крепко держат, но капюшоны на головах, лица не показывают».
– Нет, уходите, – отрезала Дарая и повернулась к сестре, – Не жалей никого, жалей себя и людей, которые рядом с тобой, за которых ты отвечаешь.
Дарая прошла мимо сестры, ее светлые волосы которой убраны под платок, серое платье в пол без излишеств, и усталый взгляд серых глаз. Две сестры, одна темная как ночь, вторая светлая как день, одна похожа на отца такая же строгая, сильная, вторая копия матери: нежная, добрая. Отец их называл: «мои девочки: день и ночь». Алаи повернулась к незнакомцам, и встретилась взглядом с черными глазами колдуна, тот снимал капюшон, пронзая взглядом девушку, и пытаясь улыбнуться миловидному личику. Молодое лицо наемника или бывшего солдата улыбалось, пытаясь достучаться до сердца девушки, показать свое расположение и добрые намерения. А Алая видела лишь миловидное личико и хотела лишь вернуть старые добрые времена, где она была окружена любовью и заботой братьев, она устала от всего того что происходило сейчас в ее жизни.
***
Дарая проснулась от криков и запаха дыма, выбежав из комнаты, она влетела в спину стоящего перед ней мужчины. А дальше был ужас, который она потом пыталась забыть, вычеркнуть из памяти. Ее руки перехватили и выкрутив их, связали за спиной. Когда ее вырывающуюся, в длинной ночной сорочке, с распущенными волосами, практически внесли в главный зал, она увидела на коленях черноволосого колдуна с жезлом, сидящего на месте когда-то принадлежащего ее отцу – сестру, испуганную, длинные волосы волнами спускаются на ее грудь, с открытым воротником, с оголенной шеей почти открытой грудью и мужская рука у нее на животе. Она с ужасом смотрела в серые глаза Алаи и видела там страх.