Вокруг уныло гудят тусклые лампы, освещающие пожарную станцию. В наше время так же натужно гудит большая часть еще сохранившейся электроники, словно напоминает, что может отключиться в любой момент.
Люк поднимает спичку с обгоревшим кончиком.
– Проигравший останется и доведет наш план до конца.
Нам было непросто принять решение. Оно обрекало одного человека на смерть, еще троих – на жизнь.
Все ради того, чтобы уничтожить этого нечестивого сукина сына.
Люк кладет сгоревшую спичку на ладонь вместе с тремя целыми, опускает руки под стол и перемешивает спички.
Во дворе, за одной из списанных пожарных машин, уже упаковано и готово к побегу все необходимое.
Не для всех, конечно, а только для троих везунчиков.
Люк поднимает руку, из кулака торчат кончики спичек.
Феликс и Бриггс, тоже пожарные, подходят первыми.
Феликс тянет спичку…
Красная головка.
Он выдыхает. Я уверена, что у него ноги дрожат от облегчения, это очень заметно. Но он сдерживается – он ведь мужчина и слишком хорошо понимает, что у нас еще все впереди.
Бриггс тянет спичку…
Красная головка.
Мы с Люком переглядываемся.
Одному из нас предстоит погибнуть.
Я понимаю, что Люк готов пожертвовать собой. Такое выражение его лица я уже видела однажды. Мы тушили большой пожар, и огонь окружил нас почти сплошным кольцом. Пламя приближалось так стремительно, словно в него вселился дьявол, а у Люка тогда сделалось такое же лицо – лицо живого мертвеца.
Тогда мы оба выжили. Может, справимся и с этим дьяволом…
Люк протягивает мне кулак. Из него торчат две спички. Шансы пятьдесят на пятьдесят.
Я не даю себе додумать эту мысль. Просто хватаю одну из спичек.
Чтобы осознать, какого она цвета, мне требуется несколько секунд.
Черный.
Черный означает… черный означает смерть.
Из легких будто выбили воздух.
Я поднимаю голову на товарищей, вижу смесь жалости и ужаса на их лицах.
– Мы все когда-нибудь умрем, правда же? – говорю я.
– Сара… – это голос Бриггса, которому (я в этом почти уверена) я нравлюсь больше, чем полагается просто коллеге и другу.
– Я останусь вместо тебя, – говорит он. Как будто его храбрость сейчас имеет значение. Если ты погибнешь, не сможешь назначить девушке свидание.
Я сжимаю спичку в кулаке.
– Нет, – отступать я не собираюсь. – Все уже решено.
Остаюсь. Я остаюсь.
Глубокий вдох.
– Когда все будет позади, – говорю я, – пожалуйста, расскажите моим родителям, что случилось.