«Я не должен был!».
Птицы уже распелись вовсю. Уже разгорелось утро. Лунные лучи уступили место первым лучикам солнца. Уже можно встретить на улице редких ранних прохожих.
«Как я мог?» – Паша метался. В голове слегка шумело после ночи без сна.
– «И зачем? Как мог я сказать такое? Как мог так поступить? И разве можно погубить любовь из-за мимолетных влечений? Как все спасти? Как исправить?».
Можно спасти. Должен!
Паша бежит. Сердце колотится. Жутко отчего-то. Холодок по коже. Что случилось, что?
Он звонится в дверь. Шесть часов утра.
– Пустите меня к ней, пустите! Я должен, должен!..
Испуганные глаза ее старшей сестры.
Она лежит на постели.
– Соня! Прости меня!
Он кидается к ней. Отчаянно прижимается к ее груди.
Сердце, где ты, сердце?
– Соня! Я люблю тебя!
Ни звука. Тишина.
– Соня!
Сердце молчит.
Мы познакомились случайно.
Девочка ловила машину, и я остановился. Я ехал домой с работы. Был теплый вечер, ласковое летнее солнышко припекало, и мне скучно было ехать одному. Да и девочка миленькая, совсем молоденькая, можно и помочь, мне не трудно. И вообще, я парень добрый, помогать люблю.
Она легко и без страха запрыгнула в мою душную машину – такая маленькая и хрупкая, ко мне, такому большому и сильному. Уселась на прогретое сидение рядом со мной и улыбнулась мне так тепло и открыто, что я не мог не улыбнуться в ответ. Она была очень милая, эта девушка, хорошенькая мордашка, стройная фигурка, и взгляд такой чистый и невинный. Вся она была какая-то очень прелестная, совсем еще юная.
– Такая маленькая, а ко мне садишься? А ты не боишься, что я тебя обижу?
– спросил я.
Она рассмеялась беззаботно, глаза ее улыбались:
– Ты? Да ты в зеркало себя видел? Ты совсем не страшный, по тебе видно, что ты не сделаешь ничего плохого.
Святая наивность. Не сделаю я, конечно, ничего плохого, я вообще хороший парень, но нельзя же всем так верить. Пропадают такие девчонки!
Мне было не совсем по пути, но я довез ее до дома. Слово за слово, мы разговорились – Саша, пятнадцать лет едва исполнилось. Засиделась у подружки, не заметила, как время пролетело, только пришла, как-то незаметно заболтались, теперь торопится домой. Девчонки!
– Боля, двадцать два года, – представился я ей, – Болеслав.
Так уж получилось, что у меня остался ее номер телефона. Я, вообще-то, не собирался с ней как-то завязываться, у меня была невеста по имени Люда, взрослая женщина, а не малолетняя девочка, и я ее любил. Но Саша нацарапала на клочке бумаги заветные циферки и сказала, что будет ждать, и я, отчасти чтобы не обижать девчонку, отчасти просто так, взял листок.