Они врали и обманывали. Им также врали, их также обманывали, кто сидел их повыше. Благодаря партийному билету, они получали кусок мяса пожирнее и всего побольше, что отпускал простым смертным партийный князь или царь. Успел урвать лакомый кусочек и Иван Зотов. В качестве туриста он побывал во всех странах социализма, в том числе и в ГДР. Брак с Дарьей Зотовой он зарегистрировал незадолго до падения Берлинской стены. Вскоре немец понял, что совершил ошибку. Исправлять уже было поздно, да и неудобно. Дарья по-настоящему его любила. Как совсем недавно любила его и красавица Зоя Калугина, с которой он расстался опять же по рекомендации местной верхушки. Его, как директора школы и как члена бюро районного комитета партии стали рекомендовать кандидатом в депутаты. Жители, они же члены домового комитета, пришли в райком с петицией, в которой было все подробно изложено о разгульном образе жизни коммуниста Геринга. Иван сразу же уступил. Его любовницу через неделю перевели в другой район, с предоставлением жилой площади…
На исторической родине предков Иван Александрович Геринг оказался за два дня до своего пятидесятипятилетнего юбилея. Юбилей праздновали в очень узком кругу, он и его жена Дарья. Она, как никто иной знала, что значил для ее мужа переезд на историческую родину. Очередное изменение фамилии и очищение от «коммунистического прошлого» почти начисто опустошило их кошелек. Деньги деньгами, а сколько потратили нервов?! Одному лишь Богу известно…
Диплом российского немца Иоганна Геринга об окончании педагогического института признали с большой натяжкой. Небольшую книжечку с твердой обложкой синего цвета господин Вайс рассматривал довольно долго, порою морщился. Морщился по двум причинам. Во-первых, он никогда не верил социалистическим порядкам, при которых все только общее и ничего личного. Не хотел он признавать «русские» дипломы еще и потому, что, не приведи Господь, этот далеко немолодой мужчина, только что выползший из сетей тоталитарного режима, через пару месяцев окажется в подобном заведении и лишит его рабочего места. Безграмотными аусзидлерами, что на практике означало нечто подобное быдлу, куда лучше управлять. Розовощекий мужчина с небольшим животом сделал театральную позу занятого человека и направился в небольшую комнату, сделать копию документа. Он не сомневался, что бывший учитель с маломальским знанием немецкого языка вряд ли найдет себе работу по специальности, в лучшем случае станет дворником или сторожем. Система, послушным винтиком которой был сам господин Вайс и сотни тысяч ему подобных, на десятки лет вперед все уже давно предусмотрела. До сих пор она работала без сбоев. Он с равнодушием бросил взгляд на жизнерадостного владельца диплома и на его жену, которая преданно смотрела ему в глаза, словно на воскресшего Христа, и еле слышно произнес по-немецки: