«Все, больше некуда бежать, и нет сил бороться», – подумала Лера, с отвращением и в то же время с каким-то странным безразличием разглядывая этот бежевый пол у нее перед глазами, – «Я попалась. Торжествуйте, друзья мои, это конец.».
Мысли ее, рассыпавшись, ухнули куда-то вглубь ее души, потонув и затерявшись, перестав снова быть ощущаемыми, как было до этого, когда она лежала в постели – и тут же в глазах ее потемнело, и она потеряла сознание.
«Конец», – успела она прошептать одними губами напоследок.
Глава 4. На сцену выходит доктор Громов
– Лера, проснись.
Мысли медленно ворочались в голове. Сознание, кажется, потихоньку возвращалось, но соображать было по-прежнему трудно.
– Лера, ты слышишь меня?
Она наморщила лоб. Открыть глаза по-прежнему не получалось. Чей это был голос? Чего они опять хотят от нее?
– Лера.
Голос мужской. Тихий, вкрадчивый. Мужчина говорил полушепотом. Но зачем он говорил тихо, если хотел разбудить ее? Зачем ему было таиться, если он один из них?
– Лера, открой глаза, я сказал! И слушай меня.
Так, в голосе появились властные нотки. Голос стал настойчивее, в нем появилась жесткость. Она сама не знала, почему, но не повиноваться ему было невозможно.
Лера послушно открыла глаза и посмотрела на своего собеседника. Это был действительный мужчина, молодой мужчина, лет, возможно, двадцати шести. Он был тоже одет в медицинский халат, как и все эти гнусные доктора, но лицо его, худое, с большими выразительными карими глазами, со свисающей на лоб прядью темных, почти черных волос, склонившееся к ней совсем близко, почему-то вызывало у нее некое подобие доверия или по крайней мере симпатии.
– Наконец-то проснулась, – голос его снова стал тихим, – Здравствуй.
Она молчала, глядя в лицо доктору и не понимая, что происходит и что ей делать дальше.
– Не отвечать, на мой взгляд, невежливо, особенно с учетом того, что я, говоря между нами, твой друг.
– Друг? – губы ее, покрытые засохшей коркой, шевелились с трудом, говорить ей было сложно, но она не могла скрыть своего удивления, услышав то, что кто-то здесь, оказывается, имеет наглость называть себя ее другом.
– Говори тихо, – сделал он ей замечание, – Нас могут услышать. А это нам совсем не на руку, и принести вред может в первую очередь только тебе.
Она молчала.
– Я не понимаю, – ответила она после некоторой паузы.