– До замужества, – поправила мальчика Клавдия Михайловна. Она открыла блокнот и сделала там жирную запись: Воронкова Зоя Владиславовна. Москва.
– Попробую разыскать. Пусть знает где тебя искать, – и, перейдя на шепот, добавила строго, – о нашем разговоре никому ни слова.
Они доехали до конечной остановки трамвайного маршрута и потом еще долго шли пешком. К концу пути Лера устал и уже собирался попросить Клавдию Михайловну об отдыхе, но та уже подняла руку и указала на двухэтажное здание за высоким деревянным забором.
– Вот и прибыли.
Когда подошли ближе, Лера заметил над забором натянутую в три ряда колючую проволоку. Такая же проволока покрывала массивные двустворчатые ворота и калитку, за которой размещалось ветхое строение, оказавшееся проходной. Там их встретил седенький старичок, облаченный в тулуп и валенки.
– Добрый день, Клавдия Михайловна, – прошамкал он беззубым ртом, – никак, новенького привели?
– Привела, – вздохнула Лерина провожатая. Оставив позади себя проходную, они вошли в здание и поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Тут им пришлось посторониться. Прямо на них шагал отряд мальчиков, Лериных ровесников, выстроенных в три шеренги. Следом за ребятами семенил небольшого роста коротконогий мужчина в форме НКВД. Идущий в первом ряду отряда кучерявый мальчишка слегка склонил голову к своему соседу и, указывая подбородком на Леру, что-то прошептал тому в ухо.
– Разговоры в строю! – рявкнул неожиданно низким, громоподобным голосом коротконогий, – Левашов, ты что, давно полы в сортире не мыл?
Отряд промаршировал мимо, и Клавдия Михайловна, взяв Леру за руку, подвела к двери с табличкой «приемная». За дверью оказалась небольшая комната, в углу которой за столом сидела молодая девушка. Она подняла голову, и на ее веснушчатом лице расползлась приветливая улыбка.
– Клава! – всплеснула она руками, – долго жить будешь! Филипп Егорыч только что тебя вспоминал. Говорит: что-то Клавдия давно не приходила. Неужто, всех врагов народа уже повыловили.
Лера заметил, как Клавдия Михайловна сердито сдвинула брови и приложила указательный палец к губам. Девушка в ответ недоуменно пожала плечами.
– Так, значит, Филипп Егорович у себя? – кивнула Клавдия Михайловна на дверь с табличкой «директор».
– У себя. Заходи, – живо откликнулась секретарша. Клавдия Михайловна повернулась к Лере и указала на один из стульев, в ряд стоящих у стены.