В Москве молодые люди сняли небольшую меблированную комнату и активно включились в революционную работу. После Октябрьской Революции Зоя занимала ответственные должности в Моссовете, а позднее стала работать в наркомпросе, у Луначарского. С началом Гражданской войны Зоя и Владимир неотлучно находились в гуще военных событий. Она – в качестве комиссара, а он – командира различных воинских частей.
После войны Зоя окончила институт Красной профессуры, и вскоре ее назначили деканом одного из факультетов сельскохозяйственной академии им. Тимирязева. Владимир же был направлен на работу в ОГПУ. Брак свой они оформили официально, однако детей у них не было. Возможно, это явилось одной из причин разлада в их отношениях. После почти десяти лет совместной жизни Зоя с Владимиром расстались. Вскоре бывший муж встретил другую женщину, они поженились, и через год у них родилась дочь. Тем не менее, Владимир с Зоей продолжали поддерживать между собой связь. Они часто звонили друг другу, а иногда даже встречались. (Именно бывший муж, который к тому времени работал в центральном аппарате НКВД, помог Зое вызволить племянника из интерната для детей врагов народа).
Расставшись с мужем, Зоя целиком посвятила себя работе. Защитила сначала кандидатскую, а затем докторскую диссертации. Написала две книги и постоянно печаталась в научных журналах.
Лере у тете Зои жилось хорошо. Все неистраченные материнские чувства тетка излила на племянника. Одевала с «иголочки», закармливала деликатесами и при этом умудрялась понапрасну не баловать его и воспитывала в строгости. Она взяла за правило каждый вечер проверять Лерины школьные домашние задания и попутно рассказывать о многих интересных фактах, касающихся изучаемых тем.
Накануне первого учебного дня в новой, московской школе тетя Зоя посадила Леру перед собой и, строго глядя ему в глаза, начала твердым голосом:
– Запомни, теперь ты не Валерий Николаевич Лопухин, а Валерий Владиславович Воронков. Я, Зоя Владиславовна Воронкова – твоя мать. Отца у тебя нет.
Тетя Зоя замолчала, продолжая пристально вглядываться в Лерино лицо. Мальчик вытаращил на тетку удивленные глаза.
– Почему? – тихо спросил он.
– Таково было условие. Иначе тебя не отпустили бы из интерната. И вот еще что, – продолжила тетя Зоя после небольшой паузы, и Лера почувствовал, как дрогнул от волнения ее голос, – постарайся называть меня мамой. Хотя бы при посторонних.