Веня почувствовал чужую руку на своей пятке и посмотрел вниз. Его ногу тряс оратор с кривыми зубами и взмокшими от пота и прилипшими ко лбу светло русыми волосами.
– Вот ты, солдат, можешь сказать, кто первым прошел Берингов пролив или, к примеру, открыл Новую Зеландию и Фиджи?
– Берингов пролив – Федот Попов и Семен Дежнев, а Новую Зеландию, Фиджи и Тасманию – Абел Тасман в 1642 году, – помешкав, ответил Веня.
– Молоток! Пять балов! – возликовал оратор. – Витя, булькни победителю викторины наградные сто граммов.
– Если я расскажу все, что знаю – тебе водки не хватит. Не наливай, Витя, – ответил Веня и снова уткнулся в окно.
– Ладно, – рука отпустила ногу Венедикта, – хрен с ними с Фиджами и Новой Зеландией, я о другом…
«О другом» Венедикт дослушивать не стал. Его занимал вопрос, в каком направлении двигаться. На что тратить полученную свободу.
«Чего ты хочешь от жизни, Венедикт?» – спросил себя Скутельник.
В отличие от Венедикта Боря Воскобойник знал, чего хочет. Он хотел заработать много денег. В стране Советов открыто это было не так просто сделать даже с еврейскими корнями. Борина мама Ася Израилевна, учительница физики, спала и видела своего единственного сына великим человеком. Например, Альбертом Эйнштейном. Почему нет?! А если все-таки нет, то чтобы перед соседями не было стыдно.
Борины интересы в корне разнились с мамиными – его не волновала физика. Он не боялся позора и бросил школу после девятого класса. Юноша любил учиться, но его не любила классная руководительница молдаванка Мария Иоанновна. Она систематически донимала еврейского мальчика придирками и писала гадости в дневник, отчего портила Борино настроение и настроение Аси Израилевны. Между сыном и матерью регулярно вспыхивали словесные перепалки. На следующий день театр военных действий Боря переносил из дома в школу. Он высказывал Марии Иоанновне все, что передумал о ней перед сном. За его пылкими цитатами следовали не менее пылкие записи в дневник. Круг смыкался. Однажды Борино терпение лопнуло. Он ушел из школы с твердым намереньем туда не возвращаться. Никакие уговоры родни не могли обратить его на тернистый путь к аттестату. Через год, удрученная горем мать перенесла еще один удар – отправила сына в армию.
Если сыны израилевы богом избранный народ, то случай с Борей косвенное тому подтверждение, ибо Волею судеб, а за каждой отдельно взятой человеческой судьбой, известно, стоит божий промысел, так вот, волею судеб, в результате этого самого промысла, Боря отправился защищать Родину в единственную во всех вооруженных силах государства роту озеленителей. И не куда-нибудь, а в благодатный Крым, и не просто в Крым, а в Форос на дачу самого товарища Михаила Горбачева, главного коммуниста страны. Подумать только, родители несчастных детей, которым не удалось «закосить» от службы, всеми правдами и неправдами изыскивают средства, чтобы облегчить своим чадам участь и запихнуть на теплые места, скажем, в спорт роту или писарем при штабе, а тут такое везенье, без взяток в Крым, к морю…