– На жизнь свою беспутную жалуешься? Американцы таких конокрадов как ты просто вешают, в назидание другим. На тебе вон и малахай, шикарный какой. И сапоги с телячий кожи вытянуты, и косоворотка дорогая с шапкой. Чего замолчал? В Родине ходил бы в драном зипуне, да в лаптях! Потерпишь, немного осталось идти.
– А я так думаю, – тяжело дыша, проговорил инженер, лежа на спине. Еже ли мы, Константин Петрович, лучшею частью общества считаемся, то с нас и спрос – почему наш мужик так плохо живет. Вы согласны со мной?
– Опять ты, Иван Иванович, свои речи крамольные заводищ? – поморщившись, проговорил поручик. – Тебе ведь еще и тридцати нет, а столько желчи в тебе!
– Нет, ну в самом-то деле, – не унимался Неплюев, – лучшие представители должны заботиться о своем народе.
– Ты, инженер, за речи свои крамольные, – буркнул казак, поглаживая седую бороду, – когда-нибудь в острог попадешь.
– Вот, вот, – поддержал Орлов, играя желваками. – Ты, думаешь, что после Крымской компании для меня не ясно, что нужны преобразования в империи? Что только силою реформ можно догнать непременно первостепенные страны?
– Отчего же тогда в начальствующих кабинетах Петербурга, думают иначе? – выпалил инженер.
– Зря ты так, Иван Иваны, – со вздохом отозвался поручик. – Разве манифест Александра, не шаг в этом направлении?
– «О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных Сельских обывателей»? – скривившись, проговорил инженер.
– О нем речь ведете?
– Именно о нем, – кивнул офицер, – да – это только первые шаги, но они сделаны!
– Бог с вами, – сокрушенно вздохнув, проговорил Неплюев вставая. – Сколько еще пройдет время, прежде чем наш крестьянин станет свободным, вольным хлебопашцем? Они ведь так и не получили землю в собственность.
– Ну, раз сам государь самолично начертал, то так тому и быть, – угрюмо прогудел, огромного телосложения кузнец, стриженный под горшок. – Вначале научатся жить по «Уставным грамотам «, а там и выкупят свои наделы.
– А до этого? Будут платить оброк? – усмехнувшись, буркнул Неплюев, глядя на неспешно бегущие волны.
– Верно, – подхватил урядник, – а не хочешь платить или не можешь – так отбывай барщину.
– Ты, Иван Иванович, никак главного не ухватишь, – проговорил Орлов вставая.
– И чего же это я никак не ухвачу? – выпалил тот разозлившись.