Шакал подавил тяжелый вздох, когда увидел Хорька, нависавшего над плечом вождя. Оба подняли глаза на вошедшего в комнату. Лицо Ваятеля под повязками оставалось непроницаемым, но Хорек алчно ухмыльнулся.
– Он вернулся! Ну что, появились у Санчо новые красотки, Шак?
– Одна, – ответил Шакал.
Хорек возбужденно вскинул брови.
– И откуда?
– Из Анвильи.
– О-о, – протянул Хорек, сузив глаза-бусины. – Наверняка бледная и сговорчивая.
– Хорош уже думать своим стручком! – отрезал Ваятель, ткнув Хорька локтем. – Садись, Шакал. Не обращай внимания на эту топорную морду.
Шакал сделал, что было велено, заняв свое привычное место через два стула слева от Ваятеля.
Стол, за которым Серые ублюдки проводили собрания, являл собой похожую на гроб махину из темного дуба. Во главе его восседал Ваятель, и по бокам от него всегда было пусто. С обеих длинных сторон стола стояло по паре десятков стульев, однако на столешнице лежало только девять топоров, по числу членов копыта, наделенных правом голоса. Шакал не помнил, чтобы за столом когда-либо были заняты все места. Когда он примкнул к Серым ублюдкам, семь лет назад, их было шестнадцать, но налеты орков, атаки кентавров и внутренние дрязги сократили их число. Условия вступления в братство были строги, и сопляков, достойных стать посвященными членами копыта, никогда не хватало, чтобы восполнить потери.
Мелочник уже был на месте – сидел ближе всех к Ваятелю, по правую руку от него. Он кивнул Шакалу, когда тот садился, но вслух ничего не сказал. Этот худощавый старик, квартирмейстер, был скуп во всем, в том числе и в словах.
Овес вошел, держа по пенистой кружке в каждой руке. Одну из них он поставил перед Шакалом и уселся рядом с ним.
– Если бы я хотел, сам бы взял, – проворчал Шакал вполголоса, принимая кружку. И уже сделал большой глоток, когда Овес ответил:
– Стало жалко выливать после того, как я вымыл в нем свои яйца.
Шакал поперхнулся напитком скорее от смеха, чем от беспокойства.
– Ты тоже так яйца полоскаешь? – спросил он, утирая пену с губ.
– Не свои. – Овес ухмыльнулся.
– Мои, Шак! – возвестил Обхват, входя в комнату. Гвоздь шел следом. – Я бы туда и хрен мокнул, но сам знаешь, он бы не влез. Эти кружки слишком узкие, чтоб вместить весь мой…
– ОБХВАТ! – Овес, Шакал, Гвоздь и Хорек подыграли старой шутке. Коренастый полуорк любил трубить о происхождении своего копытного прозвища, и это всегда вызывало смех.