– Ты рано меня хоронишь – это все таки форс мажор, – конечно он не упустит шанса подбить к ней клинья, – А во вторых она умная девочка, – гордость теплом разливается в груди. Уверен она то точно знает, что с этим делать, а если нет то быстро научится. В ее маленьких женских руках мой многомиллиардный ребенок будет развиваться.
– А кажется просто красивой, – рассуждает, размахивая руками.
– Сделаешь? – сажусь в черное кожаное кресло напротив.
– Сделаю все Амиран, не переживай, когда вернетесь сюда, все будет уже готово, – в момент становится серьезным, – несмотря на то, что ты затеял.
– Не переживай тебя это не заденет, ты ведь не имеешь дел в Москве? – уверенно лгу, ведь даже я сам не знаю, что взбредет в голову Вольному, от это мне хочется разорваться и скорее решить вопрос, чтобы раз и навсегда мент отстал от меня.
– Да я и не переживаю, – потягивает свой кофе, вальяжно развалившись в кресле в сером костюме-тройка от Armani и черной рубашке, с серебристыми запонками – модник. Давид педантичен в вопросах стиля и ведения бизнеса, сразу видно вырос здесь, а вот я костюмы терпеть не могу, больше нравятся джинсы, поло, свитера, кожаные куртки, но на сделки с юристами так не явишься, поэтому пришлось надеть черный костюм с белой рубашкой.
– Спасибо за риэлтора, нашли блестящий вариант, ей понравится, – завожусь от мысли в какой восторге она будет от нашего нового дома. Мысли о ней в нашей большой спальне заставляют меня кипеть, срываться с места и мчаться в аэропорт, чтобы почувствовать ее в своих руках, оказаться в ней.
***
Грузия
Я люблю ее, как же сильно я люблю ее. Мой Мир, меня все время сопровождает ее лицо, в слезах, искореженное от боли, ее шепот “я люблю тебя, мой муж”, кажется, что мои руки до сих пахнут ее кровью.
Не знаю сколько времени прошло, жив я или мертв. Сломанные пальцы дрожат, кажется они даже начали срастаться или уже срослись. Я зол на себя, только на себя за то, что не сумел ее спасти. Много думал, чтобы было бы если бы я принял другое решение. Как бы я жил, как бы жила она?
Вот и судьба со своими поворотами и этот самый крутой, который выкинул нас на обочину. Неужели вот так мы должны платить за чьи-то ошибки, так Господь нам уготовил закончить жизнь? Мне не вериться, но какая теперь разница, ведь я могу молить только об одном – о смерти, чтобы поскорее оказаться рядом с ней.