— Я полностью соглашусь с мистером
Дефоссе, — важно кивнул гном. — Мне больше добавить
нечего. Я могу идти?
Эдуард кивнул, мистер Левинг поклонился и удалился
из зала, не желая присутствовать при таких разговорах.
Меньше знаешь — дольше живешь.
— Меня подставили, Лео, — Регган посмотрел
на Дефоссе и потер обеими руками переносицу. — Этот
заказ даже оплачен был с моих счетов, и на запросе
красуется моя подпись. Причем я даже не знаю, как
на это реагировать и что делать.
— Проверка была? — деловито уточнил Лео.
— Конечно, — фыркнул Гволхмэй.
— А магический отпечаток?
— Что?
— В подписи каждого мага есть свой магический
отпечаток.
— Не пойдет, документы в банк отправлены
дистанционным запросом.
— А в гильдию?
Он ошарашенно посмотрел на Дефоссе и вылетел
из зала, на ходу доставая телефон из кармана.
— Какие у кого мысли? — Эван обвел собравшийся
хмурым взглядом.
— Можно я скажу, — ответил Рейн.
— В общем, я как уже говорил ранее, насчет Гволхмэя
я точные прогнозы делать не могу,
но в отношении общей картины могу дать почти восемьдесят
процентов, что в случае успешного выполнения данного заказа,
это сыграет нам на руку. Фландрийцы кичатся стабильностью
и безопасностью. Если все обустроить публично
и с размахом, то ни о какой безопасности
ни для кого речи идти не будет. В общем это тот
винтик, которого так не хватало для внедрения нашего основного
плана, чтобы дать процент выше пятидесяти на успех при любом
стечение обстоятельств.
— Если не получится? — Я хмуро посмотрел
на Рейна.
— Все равно процент выходит выше, чем был еще вчера. Фландрийцам
просто станет резко не до нашей внутренней политической обстановки
хотя бы на время.
— Если бы не было Реттингтона, его надо было
придумать, — подытожил я. — Я уже начинаю
сомневаться в том, что Регган всё-таки не замешан,
и случайно нам не помог, — нервно
хихикнул я.
— Главное, что дает нам преимущество, что Рульф до сих
пор имеет двойное гражданство Шории и Фландрии, а значит,
мы можем вопить наравне с фландрийцами о том, что
нашего гражданина замочили, да ещё где? Во Фландрии. Одно
не понятно, как он вообще смог в политику
пролезть?
— Деньги решаю все. Даже закрывают глаза на такие
мелочи, как гражданство. Рульф пока всего лишь сенатор
и не имеет политической неприкосновенности. Но его
смело можно обвинить в государственной измене, — Эдуард
кивнул и задумался. — Как жаль, что у нас нет
договора между странами об экстрадиции. Что насчет
Реггана?