– Я тоже хочу с голыми сиськами! – завопила Лина и отбросила простыню.
Народ подхватил, заулюлюкал и стал бросаться простынями друг в друга. Алла села на полу и стала сосредотачиваться. Нужно было что-то изречь. Все явно ждали, потому что простыни оказались сваленными в углу, а сам народ, разинув рот, ждал увеселительных словечек.
– Я только собралась осуществить благородный поступок и поддержать генеральское тело слабой женской рукой, как на меня из-за угла выскочила драматургия жизни, уронила меня за диван и все испортила! Безобразие! Не дадим драматургии испортить нам настроение! Уррр-а-а-а! – выдала Алла первое, что пришло на ум, и попыталась встать, но стол и народ вокруг него покачивался и плавал в глазах.
Она постаралась навести резкость, но резкость почему-то не наводилась. Тогда она перевернулась на четвереньки и стала раскачиваться на вытянутых ногах и руках, чтобы оторваться от пола. С пятой попытки ей это удалось, но тут из-за угла опять нарисовался генерал. Под общий шумок его носило за свежей простыней. Широко растянув простынь на руках и раскинув их от радости, что увидел нагое и желанное женское тело, он пошел на Аллу, неустойчиво приседая на ногах и еще больше ломаясь в коленках. Он норовил укрыть ее в своих объятьях, облапать своими лапищами и пригубить своими губищами. Его распростертые объятья грозили перекрыть кислород при сближении тел намертво, и Алла попыталась увернуться.
От такой неожиданности генерал уронил простыню, но не промазал. Он четко вписался обеими руками прямо в Аллины груди и только собрался попасть губами в губы, для чего выдвинул свои трубочкой вперед, как тут их постигла общая неудача – Аллин уворот нарушил для них устойчивость в ногах, они грохнулись на пол под гомерический хохот всего зала и развалились в разные стороны, раскинув руки и ноги. Через смех Алла вдруг поняла, что лежит ногами к публике, как знаменитый «витрувианский человек» Леонардо да Винчи, а трусиков на ней нет. Это еще больше развеселило ее, и все человеческие условности, включая собственные телеса, стали вдруг по барабану…
И тут ее понесло «по кочкам»!
Она повторила процедуру «подъем героини» с пола, генерала поднял Петрович и они, взявшись для устойчивости под руку, проследовали к столу. Стол обнажился весь и был этому безумно рад.