Впервые, когда я намагичила собаку, копию той любимой, что умерла от старости несколько дней назад – все были так обеспокоены и напуганы! Тогда меня учили только контролировать свои мысли и силу. Но я очень сильно тосковала по верному другу. И захотела, чтоб он вернулся. Я представила себе волшебные нити и песню, что посвятила любимому псу. И вуаля.
Мама еще была жива. Она подхватила меня на руки и так перепугано всматривалась в мои глаза, пытаясь что-то в них найти. Рядом прыгал довольный пес, виляя хвостом.
Я отчетливо помню тот день, хоть и была очень мала. От этих воспоминаний начало щипать глаза… Так, хватит! Не время киснуть.
Позже пришел ответ от сестры. Я долго лежала и, перечитывая столь эмоциональные ее слова о здешних нарядах, много смеялась. Она писала, что у них все хорошо. Письмо было позитивным, ни капли грусти. Наверное, просто не хочет ничем портить мое путешествие. Как я, все-таки, скучаю…
Время пролетело незаметно. День близился к вечеру, пора собираться.
На ужин я решила надеть свое платье, что сшили мне дома. Оно было очень красивым и нарядным. Я долго хранила его для особого случая. Но сколько той жизни?
“Завтра может и не настать” подумала я. Как в воду глядела…
Дома такие платья я не надевала. Мне было неловко перед отцом. Он устаревших взглядов во всем, что касается женщин, их образа жизни и внешнего вида. Хотя, в отношении населения он очень лоялен. Но мы – его дочки, поэтому спрос совсем другой. Вообще не знаю, как он решился отпустить меня?!
Вырез лодочкой полностью открыл плечи и шею, ткань туго обтягивала грудь и талию. Лишь юбка была широкой и падала частой волной в пол. Шелковая материя приятно скользила по коже. Темно алый цвет помады на губах сочетался с таким же цветом платья. Волосы я собрала в низкий пучок, оставив несколько тонких прядей, чтоб придать воздушности и легкости. На ноги надела туфли на высоком каблуке. На приемах у нас во Дворце часто приходится надевать нарядные платья, хоть и закрытые, и ходить на каблуках, поэтому чувствую себя в них удобно.
Когда я спустилась вниз, Рон сидел один в холле на диванчике.
При звуке моих шагов поднял глаза, посмотрел несколько секунд и опустил их снова. С тяжелым выдохом медленно встал и направился ко мне на встречу. Глаза все время были опущены в пол. Близко подойдя, почти вплотную, он снова посмотрел на меня. Долго и не спеша рассматривал мое лицо. Это было как-то… интимно. С его лица будто слетела привычная маска отрешенности. Столько чувств мелькало одно за другим.