И очень жаль, что именно со съемок «Двенадцатой ночи» у актрисы начался трудный период в жизни – то, что мы называем «черной полосой».
Точкой отсчета этого периода была «александровская история».
Работа над фильмом была в самом начале, когда на Ленинградскую киностудию с деловым визитом прибыл Александров, в то время министр культуры. Увидев Ларионову в съемочном павильоне, он на какое-то мгновенье остолбенел, затем произнес какие-то комплименты и удалился в окружении своих подчиненных.
Вечером к ней в гостиничный номер явились какие-то молодые люди и от имени министра культуры пригласили в банкетный зал на прощальный ужин: Александров отбывал в Москву.
Ларионова спустилась в ресторан.
(Попутно замечу: хотела бы я видеть мужчину, которого оставила бы равнодушным красота Ларионовой, и актрису, которая бы ответила отказом на подобное приглашение министра культуры.)
Они были не одни, но Александров, кроме нее, никого не замечал и буквально не отходил от нее. Другим, особенно женщинам, впору было лопнуть от зависти, но они не лопнули, а напротив, очень даже взбодрились, насытившись пищей для сплетен.
На следующий день киностудия гудела, как толпа в каком-нибудь фильме на революционную тему. На Ларионову бросали любопытствующие взгляды, судачили, что министр приезжал только ради нее, что это он пробил ей главную роль в «Анне на шее» (благополучно «забыв», что тогда он министром не был).
Надо сказать, что об Александрове ходили слухи как о большом любителе женщин. Говорили о его участии в оргиях, во время которых женщин купали в ванне с шампанским, с верблюжьим (?!) молоком. Злословили, что если бы он задумал мемуары, самое подходящее название для них было бы – «Былое и дамы». Почти по Герцену… Удивительно ли, что после эпизода на «Ленфильме» и банкета в ресторане анонимные «доброжелатели» приписали имя Ларионовой к числу александровских «наперсниц разврата»?
Определенно кто-то умный сказал, что степень успеха в большой мере пропорциональна количеству неправды, которую распространяют про человека. Если следовать этой формуле, успех у Ларионовой был сногсшибательный.
Поначалу она не обращала на сплетни внимания. Но когда Александрова сняли с должности, а случилось это вскоре после их знакомства, не обращать внимания на обстановку, которая складывалась вокруг нее, стало невозможно: ее фактически лишили работы. С ней не заключали новых договоров, не приглашали на кинопробы, ее как бы обходили стороной. Александр Ильич Птушко ждал ее в Ялте, чтобы снимать в картине «Илья Муромец» в роли Василисы, на которую она была утверждена. Ждал долго. А театр киноактера, в штате которого она числилась, ее не отпускал – по явно надуманной причине. В результате Василису сыграла Нинель Мышкова.