– На горностроительном. Но мне это неинтересно, переключился на компы. Так, несколько программ нарисовал для одной фирмы – им что угодно можно просунуть, не разберутся. А потом… в общем, стал просто зарабатывать деньги, а жить музыкой.
– И давно вы ею живете? – спросила я, имея в виду срок существования группы.
– Мы? А, мы… подожди-ка. Играть мы начали, когда нам по пятнадцать было, а так, чтобы серьезно – ну лет семь или восемь.
– А что значит серьезно? Запись, база?..
– И это тоже. Но главное – отношение. На счет того, чтобы куда-то пробиваться, речи не было, пока мы морально не дозреем – тут у нас особый случай, не спрашивай пока. Но мы единодушны.
– Взаимопонимание – явление редкое в принципе. Молодцы!
– Это да, но все-таки, молодые, горячие, жизнь пугает, че-то запредельного хочется – денег, славы и кайфа от жизни. Короче, всего и сразу, желательно, чтоб не упираться, а делать то, что нравится. Попробуй, объясни парню в семнадцать лет, что так не бывает! Я никого слушать не хотел, пока жизнь не начала мордой по асфальту возить. А мне ведь пытались мозги вправить – без толку. Поэтому когда сам до всего дошел, мне было немного стремно, что у кого-то из ребят будут такие же амбиции, а что с этим делать – я не знал. Но, видимо, они все поумней меня оказались.
Теря признался, что с вокалистами у них беда. Есть-де музыканты, а есть рок-звезды, как отметил Андре Андерсен. В основном ребятам везло на рок-звезд.
– Был у нас такой инженер, отец двоих детей – времени нет, денег нет, на заводе торчит, еще подработки берет, ты пойми! И вы, дескать, поймите, ребят, как я вас осчастливил. Мало того, что он в школе и в универе дойч учил, то есть английский там такой, что тебя бы затошнило, так еще и голос у него постоянно срывался, и в ноты он не попадал. Голосом ему заниматься некогда – само собой, даже полчаса в день не найдет. Пару песен ладно, но полный сэт не потянет.
– А есть задумки? – я сделала глоток ароматного чая. – Про сэт?
– Есть, конечно. Мы, было дело, и в Москве играли, в «Точке» дерьмовой. Но это было давно, когда еще было кому петь.
Я поинтересовалась, что стало с тем парнем.
– Однажды в его дверь позвонили. На пороге стояла девушка с шестилетним ребенком и сказала: чувак, это твой сын, будь добр, помоги. А тот тоже творческий человек, перебивался случайными копейками, а на работы устраивался, когда на девочек не хватало. Помочь нечем, пришлось остепениться, музыку забросил.