* * *
Здесь произошло достаточно интересное явление для сравнения действий демократических механизмов в том и в другом случае, в случае Союза ССР и в случае России. Российские депутаты, которые сами боролись за свои места, не разбежались, не стали самораспускаться. Наоборот, сразу же после объявления этого указа был собран чрезвычайный съезд, на который съехались делегаты со всей страны. Естественно, на съезде был кворум. Стало понятно, что Ельциным была совершена попытка антиконституционного переворота, который ввиду того, что он сразу же и полностью провалился, было решено объявить чем-то вроде шутки.
В действительности президенту это было легко сделать ввиду тотальной поддержки возглавляемой им исполнительной власти основными средствами массовой информации. Официальные СМИ, в первую очередь телевидение, поддерживали его полностью по причинам, о которых стоило бы рассказать отдельно, но которые вкратце сводились к следующему.
Когда политический и экономический беспредел стали возможными после победы так называемых демократов и роспуска Союза ССР, тогда же во взаимоотношениях президентской власти со средствами массовой информации, в частности с телевидением как самом мощном из них, возникла своего рода схема откупов на феодальный манер. Мало того, что все руководство телевидением захватила демократура и ее ставленники. Суть еще в том, что этой демократуре фактически дали лицензию на неограниченное воровство. Прежде всего доходов от рекламы.
Если кто помнит, именно тогда телевидение начала захлестывать рекламная волна, которая странным образом, несмотря на все более и более возрастающие расценки от рекламы, в официальный бюджет телевидения не попадала. Доходы растекались по образованным при телевидении разного рода рекламным компаниям, которые получали от телеканалов лицензию на то, чтобы вести рекламную деятельность и продавать рекламное время. Они это рекламное время продавали, но доходы от него шли уже не в телевизионный бюджет, а этим кампаниям. Они же этими доходами делились с верхушкой телевидения, которая и определяла ее политическую линию. По этой схеме государственная власть, в первую очередь – исполнительная, зная и поощряя это, никак в этот процесс не вмешивалась и давала им таким образом воровать. В обмен же на закрытые на воровство глаза требовалась политическая лояльность.