После пиршества наши путешественники угомонились и заснули богатырским сном.
С каждым часом пейзаж становился приветливее. Поезд шел по территории Узбекистана между Сырдарьей и Амударьей. Здесь все земли искусственно орошались водами этих больших рек – источниками жизни. Были видны сады и поля, на которых паслись коровы, лошади и ишаки. О войне здесь знали только по сводкам радио и из газет, да еще по мобилизации мужчин, которых призывали с каждым днем все больше и больше.
А вот теперь появились еще и беженцы.
На каждой станции их встречали эвакуаторные бригады, помогали разместиться в автомобилях и развозили по подготовленным заранее местам, где им предстояло прожить долгие годы войны.
Новые друзья, особенно бабушка, приуныли. И хотя они ехали к родственникам, которых бабушка знала, но не видела много лет, неизвестность дальнейшей жизни в Самарканде, куда они направлялись, их пугала. Елена много рассказывала бабушке об обычаях Средне-Азиатских народов, об их традиционном гостеприимстве, дала советы, как правильно вести себя, чтобы не обидеть хозяев.
«Главное, изучить местный язык (хотя бы основные обиходные термины) и обычаи. Тогда никому, а тем более пожилой женщине совершенно нечего бояться. К старым людям все народы здесь относятся с уважением и почтением много большим, чем в России и на Украине» – говорила она.
Ночь пролетела быстро, а утром открылись глазуревые древние минареты Бухары.
Это уже были исконные земли узбеков и таджиков с очень далеких времен. Здесь сохранился колорит древнего города, столицы Бухарского эмирата. Если не считать самой станции и железной дороги, то вид и неторопливая жизнь вокруг замерли на столетия.
Казалось, вот-вот на станцию въедет ходжа Насреддин на своем «говорящем» ишаке.
Наш герой с большим интересом разглядывал минареты, видневшиеся вдали и стены дворца эмира. Но он еще не знал истории этого государства, а вот красивую и мелодичную таджикскую (фарси) речь он расслышал сразу же. По пирону степенно проходила целая группа весьма пожилых людей, одетых в белые халаты и в зеленых бархатных тюбетейках. Они говорили по-таджикски, направляясь как раз в сторону вагона, где ехали наши путешественники.
Мальчик знал, что зеленые тюбетейки носят муллы и ходжи. На Памире к таким людям относились с особым уважением.