– А к зиме отсюда надо выбраться, – не унималась соседка. – Холодно, как у оси мира! До костей промерзаешь. Ты здесь надолго?
– Не знаю, – пожала плечами Теззи. – Мне никто ничего не объяснил.
– А за что ты тут? – прищурилась бродяжка и подошла ближе. Запах грязи усилился, а Гортензии захотелось спрятаться. Даже в полутьме был отлично заметен пытливый взгляд собеседницы. Стало не по себе: Теззи совершенно не ожидала столь пристального внимания.
– Меня обвиняют в убийстве мужа, – поведала она, втайне надеясь, что соседка испугается и предпочтет оставить ее в покое.
– Не похожа ты на убийцу, – женщина покачала головой и улыбнулась ртом без верхних клыков. – Скорее на брыкливую красотку. Непокорную и злую, – махнула рукой: – Чую, вот-вот здесь появится твой покровитель. Торговаться придет, красавчик. Ты уж возьми с него за всех нас обиженных и брошенных. Хорошо возьми! Я когда молодая была, жалела их, любви искала, дура, а закончила здесь,– нахмурилась: – Не только в тюрьме, еще и на улице бываю, но тут хоть не льет с неба.
– У меня нет покровителя, – глухо прошептала Гортензия, чувствуя, как разгоняется сердце и страх из ледяного превращается в огненный. – У меня есть враг.
– Значит, он придет еще раньше, – ухмыльнулась бродяжка. – Позлорадствовать и насладиться победой, – подмигнула и перешла на шепот: – Ты можешь обвести его вокруг пальца.
– Как? – удивилась Гортензия. Что можно было придумать в такой ситуации, ей даже в голову не приходило.
– Договорись с ним! – выпалила соседка и тотчас же замолчала, прислушиваясь. Потом, решив, что опасность миновала, продолжила: – Сделай вид, что идешь у него на поводу, а потом…
Скрипнула тяжелая тюремная дверь и в конце коридора показался надзиратель в компании Белдона. Гортензия сжалась в комок в углу, умоляя всех известных богов, сделать ее незаметной.
– Вот сюда, господин Патрак, – пригласил надзиратель, огромный, немного неуклюжий детина, открывая единственную в этом коридоре деревянную дверь и ловко пряча в карман протянутые визитером купюры. – Сейчас я ее позову.
Теззи с трудом вдохнула. Она отлично знала, куда ведет эта дверь, – в камеру для допросов. Окон нет, только два стула, стол и вкрученная в стену цепь, на которую могут посадить, как собаку. Детина подошел к их с бродяжкой камере и широко улыбнулся: