– Как видите… нет, – с отвращением признался Киро. – Одно радует, пробуждение у него было таким… десять раз пожалел, что не добили.
Безымянная тень иронично поклонилась.
– Но он же пытался меня убить?! – Милада невольно повысила голос. Обе тени поморщились.
– При всем уважении, ежели бы мне заказали Вашу смерть, боюсь, Вы бы уже не дышали, – вскользь заметила незнакомая тень, легкими шагами пересекая опустевшую поляну. От любителей красоток уже и след простыл.
– И что же вам тогда приказали? – высокомерно поинтересовалась царевна, скрывая охвативший ее страх под привычной маской холодной учтивости.
Вместо ответа тень опустилась на одно колено, кладя свой клинок к ногам Киро.
– Хозяин не предупредил, кто сопровождает Ее Высочество. Я едва не…
– И слава всем богам! – торопливо перебил Киро, поглядывая на растерянно хмурящуюся царевну. Они говорили на родном языке, что мешало Миладе разобрать хоть слово.
– Мой промах должен быть искуплен кровью.
– Или делом, – предложил тень, отлично помня милые обычаи своей родины, где за покушение на особу, связанную кровными узами с Императором Востока, виновного ожидал очень неприглядный конец. Вот только Ки Ран, 86 поколение семьи Тан, сам регулярно совал голову в петлю и не собирался позволять, кому бы то ни было платить свои долги.
– У меня будет для тебя поручение.
– Моя жизнь принадлежит Вам, – тень сняла маску.
О Боги, зачем Вы так со мной?
Киро покачал головой, пряча усмешку. Его отделала женщина, какой страшный удар по самолюбию…
От Милады не утаился интерес, с которым тень, разглядывал недавнего врага. И пусть, их разговор был ей не понятен, самым близким чувством, к тому, что испытала царевна, была ревность.
«…Наполненный коньяком термометр
не ободряет больного, а лишь
приводит его в еще большее уныние…»
…Со слов софийского придворного лекаря
– Я бы хотела знать, что мы собираемся делать дальше, – резче чем собиралась произнесла Милада.
Они остановили подводу на тракте, и за тот золотой, что безымянная тень небрежно бросила вознице, он готов был везти их даже на край света, не то что к городским воротам. Киро кривился, явно недовольный и даже смущенный такой заботой, но с тем, что своим ходом до города ему не добраться, не спорил. Они вольготно устроились на каких-то тюках, и невероятно уставшая за долгий переход Милада с удивлением отмечала, что убогая скрипящая телега, пахнущая отнюдь не розами, кажется ей самым уютным местом на свете.