– То есть, он просто грабит, – отрезала Милада.
– Нууу, официально сие называется несколько по-иному, но… по сути Вы правы, – вместо того, чтобы оскорбиться, тень откровенно насмехался над ней, словно знал нечто такое, что царевне было не ведомо.
Все прочие, понимающие деликатность ситуации, старательно смотрели в сторону, делая вид, что их и вовсе здесь нет. Поддержать беседу на столь щекотливую тему никто не стремился.
– Сие «Александра». Корабль принадлежал моему отцу, а теперь он мой, все законно.
– «Александра»? Звучит весьма знакомо. Где я уже могла слышать… – Милада призадумалась. – В честь кого названо судно? Так могут звать женщину у нас, но никак не в Империи Востока, – наконец спросила она.
Киро не торопился с ответом, но, когда молчание начало затягиваться и царевна уже смирилась с мыслью, что ответа ей не получить, он отрывисто произнес:
– Так звали мою мать. Прошу на борт, царевна!
***
– Каааааапитан на мостике!!! – раскатисто прорычал высокий чернобородый мужчина, упирая руки в бока и прохаживаясь по палубе тяжелым взглядом. Матросы, словно ожидая окрика, срывались с места раньше, чем по ним скользнет угрожающий взгляд не очень доброго, даже на вид, боцмана. Они работали слаженно, как единый механизм, приводя в движение громаду корабля. Парусник величественно разворачивался, беря курс в открытое море. Такому большому судну было проще обогнуть Острова по дуге, нежели лавировать между ними, рискуя напороться на рифы в прибрежных водах.
Маркиз стоял тут же, на верхней палубе, утонченный и изящный, являя поразительный контраст с боцманом, которому едва доставал до плеча полями своей роскошной широкополой шляпы.
У Милады уже начали зарождаться некоторые подозрения относительно компании, в которой ей предстоит провести еще дюжину дней, но она держала их при себе.
Окончательно все прояснить помог случай.
В тот же день после обеда, когда в судовой колокол пробили восемь склянок, на горизонте показался корабль, шедший встречным курсом. Приближаясь с наветренной стороны под острым углом, судно держало курс на корму «Александры», оставаясь недоступным для ее бортовых орудий. В намерениях капитана бригантины сомневаться не приходилось…
Пираты!
Милада закрыла глаза, пытаясь совладать с охватившим ее волнением. Береговое братство было бичом Царствия многие годы… Один из островов архипелага уже давно стал государством в государстве, где такие известные корсары как Скоморох, Ингеборга или Золотой Дракон собирали под парусом всех тех, кто не пожелал сложить оружие и покориться новой власти.