Перед тем как завести её в кабинет, Рязанцев, усмехаясь, пояснил:
– Только это, Михаил Николаевич… она это… плечевой работает в Соломинских… на трассе.
Изнасилование проститутки. Случай, изначально лишенный судебной перспективы. В постоянном временном цейтноте проблема подлежала скорейшему разрешению. Причем безболезненному, терапевтическим путем. Маштаков пригласил заявительницу в кабинет. Выглядела она гораздо старше своих паспортных, под тридцатник. Невыразительные черты лица. Крашеные волосы с посечёнными концами. Нелепый наряд – кофточка, сарафанчик с проймами. На грязном худом пальце болтался перстенек с красным глазком. Миха слушал её с преувеличенным вниманием. С нескрываемым сочувствием к чужой беде. – Двое человек… камазисты с Набережных Челнов. По-всякому… и в рот тоже… Один – Ренат – ударил в лицо… грозили убить, если заявлю! – Телесные у тебя есть? – Не знаю. Должно быть… вот сюда он ударил, – палец с копеечным перстнем показал в область скулы. Там было незначительное покраснение. Для кровоподтека в этом месте прошло ещё недостаточно времени. Но даже красивейший семицветный бланш никак не менял ситуации. – Вот видишь, телесных нет. Нижнее белье стирала? Половые органы подмывала? Чем доказывать? – Маштаков наглядно растолковывал девчонке полную несостоятельность ее заявления. То и дело звонил телефон. Миха отвечал кратко, переназначал время разговоров. Продуманные штрихи к образу жутко занятого милиционера. Впрочем, заявительница была не из настойчивых. Развязка приближалась. – Ну и что вы от меня хотите? – устало спросил Маштаков. – Пусть возместят за моральный вред… С первой минуты их разговора Миха не сомневался в поставленных молодой женщиной целях. – Ну и сколько вы хотите? Обычное пожимание плеч. Пустые глаза, заведённые к потолку. – Не знаю… сколько в таких случаях платят? Маштаков разозлился.
– Вы всё перепутали… – Он заглянул в бумажку, на которой записал данные: – Оксана Анатольевна! Здесь такие вопросы не решаются! Здесь только в тюрьму сажают!
Из природной любознательности он выведал у Оксаны цену её иска. Та хотела, чтобы насильники приобрели ей квартиру. Соглашалась на однокомнатную. Госномер «Камаза» она записала на пачке сигарет.
Миха выразительно посмотрел на внимавшего разговору Рязанцева. Тот вздохнул и развёл руками. Демонстрируя понимание, что напрасно отнял у старшего товарища драгоценное время. Показывая, что ничего не мог поделать с заявительницей, навязанной ему дежурным.