И ничего еще не предрешено. Все может получиться. Будь Аманда Лок наездницей, это были бы самые легкие шестьсот фунтов на свете. Он сегодня нарочно вдумчиво поговорил с Кендаллом, хотел убедиться, есть ли у того другие интересы, помимо лошадей. Оказалось, что нет, но Девин и раньше об этом догадывался. Так что, несмотря на откровенный интерес Аманды к молодому лорду, ничего не выйдет, если она не потрудится поднять свою задницу в седло.
И все равно Девин радовался тому, что будущая герцогиня Норфорд его наняла. Это обернется либо немыслимой удачей – в случае успеха, либо станет полным провалом. Возможный провал его слегка беспокоил, он мог положить конец выгодному хобби. Сватовство, которым он так неожиданно занялся, оказалось благом, помогавшим ему финансировать конную ферму. А теперь, поскольку его стали нанимать главные лондонские богачи, может получиться так, что оно будет даже более выгодным, чем сама ферма.
В общем, Девину не хотелось, чтобы этот побочный заработок исчез. То, что он затеял на новой ферме, было куда более захватывающим и многообещающим, чем управление давно налаженной работой на ферме в Ланкашире, и придавало гораздо больше смысла жизни. Не то чтобы ему не нравилось работать в Ланкашире, учитывая его любовь к лошадям. Но там все стало по-другому после того, как Дональд и Лидия переехали в Лондон.
Он знать не знал, что они планировали сделать это давно и ждали только, когда он закончит школу.
– Я не хочу, чтобы ты думал, будто мы тебя бросаем, – сказал Дональд через несколько недель после его возвращения из школы домой. Обведя рукой имение, он добавил: – Все это однажды будет принадлежать тебе, поскольку ты мой наследник. А теперь, после окончания школы, ты уже достаточно взрослый, чтобы взять бразды правления в свои руки.
Дональд усыновил Девина после смерти матери, чтобы племянник получил фамильное имя. Какая ирония, думал иногда Девин, в том, что он бы не познакомился с этими единственными оставшимися в живых членами семьи, если бы отец не захотел выгнать его из дома еще ребенком. Мать никогда не упоминала о своем брате до того дня, как вышвырнула сына из своей жизни.
Девин никогда не заговаривал об этом с дядей. После смерти матери он и вовсе не мог заставить себя заговорить о ней. Он ненавидел ее за то, что она умерла. А потом его отправили в школу, причем в очень хорошую, и все болезненные вопросы как-то отпали.