Ульяна округлила глаза:
– Смешанные экипажи запрещены… – прошептала с удивлением.
Он закатил глаза:
– Черт, неужели за месяц с лишним ты так и не сунула нос дальше инструкции по управлению этой посудиной?! – он рассмеялся ей в лицо. Помолчав, холодно добавил: – На операторов искинов кораблей это правило не распространяется, поправка 4/1 к протоколу. Восемьдесят процентов курсантов факультета сенсорной навигации – земляне. Уже лет семь как.
– То есть земляне – уязвимость Единой галактики? Поэтому мишенью для нападений выбраны именно мы?
Он покосился на демоэкран, прошептал с нажимом:
– Пока мы́ не придумаем что-то еще. Над этим работают как минимум три лаборатории на Креониде.
Ульяна вспомнила, как Артем объяснял, почему спрятал ее личное дело – про знатных генетиков Креониды, которым достаточно сделать развернутый нейроскрин ее, Ульяны, чтобы раз и навсегда изменить status quo. Почувствовала ледяные иглы между лопатками. В груди стало горячо и тесно.
– И «Фокус» – разработка, которая также может расширить число операторов вне нашей расы, верно? – догадалась. – И что хочет Грацц?
– Сохранить существующий порядок и уничтожить энергон. Он считает, что атавиты попадают на территорию Единой галактики благодаря ему.
Ульяна знала, что это не так, но промолчала и на этот раз. Цель Грацца оставалась загадкой.
– И ты собираешься вернуть ему энергон, чтобы позволить уничтожить его?
Он смерил ее взглядом, припечатал равнодушно:
– Сперва я хочу выторговать себе безопасность и безбедное существование до конца моих дней. Желательно вдали от этого бардака. Только такие идиоты как вы могли отдать энергон Коклурну и не получить ничего взамен.
Ульяна пропустила укол мимо ушей. Решила раскрыть один туз, чтобы узнать, что у Сабо за рукавом.
– Там, на Коклурне, нам сказали, что объектом имплементации был Грацц. Что ты об этом думаешь?
– Грацц? – Сабо посмотрел на нее сверху вниз, засмеялся, запрокинув голову. – Не-ет. Старикан тут не причём.
– Ему сто восемьдесят лет…
– И что? – креонидянин фыркнул. – Мне без разницы, что думают эти скварры на Коклурне… Но Грацц Ирган – не объект имплементации.
– Эти скварры, как ты выразился, сто пятьдесят лет воюют с ушедшими…
Сабо устало вздохнул:
– Они сто пятьдесят лет проигрывают ушедшим, теряя сектор за сектором, планету за планетой. – Он помолчал, холодно разглядывая девушку. – Давай так. Мы находим энергон, выторговываем каждый то, что ему нужно: ты возвращаешь свой экипаж, я – возможность скрыться. И расходимся. Мне не интересны эти закулисные игрища. В отличие от тебя я не уверен, что они не будут стоить мне жизни.