Одно согревает, что этот маршрут не привлек внимания, т.к. не был соответствующим образом «раскручен», но, что такой маршрут может кем-то когда-нибудь воплощен в жизнь, угнетает и вызывает у меня чувство стыда за свою ошибку, а точнее сказать, за некомпетентность в вопросах заповедности.
Поддержка властей, или как заповедник «завоевывал» власть
Повторюсь, конец 1993 и начало 1994 годов стали первыми кризисными годами (на моей памяти) заповедной системы. Еще продолжала по инерции действовать старая советская система снабжения. Заповедник получал лимиты на теплоснабжение своих помещений, на ГСМ, спирт, оружие и т.д., но уже ничего не отпускалось без расчета живыми деньгами, а их приходилось выискивать правдами и неправдами. Из условия задачи было понятно – деньги должно давать государство, но оно их не давало.
Коммерциализация заповедника без вовлечения в оборот природных ресурсов приносила минимальный доход, позволяла охранять и изучать природу минимально. Мы перестали платить за тепло, свет, связь или платили нерегулярно, что создавало напряжение с поставщиками этих услуг, техника разваливалась, её необходимо было ремонтировать. Мы были в роли собаки, которая бегает за своим собственным хвостом.
(На фото – автор неизв.: депутаты Амурского областного собрания. В.А. Тягунин во втором ряду, 3-й слева. 1997 г.)
В отличие от комитетов охраны природы, которые самостоятельно распоряжались экологическими фондами, или управлений лесами с лесхозами, которые распоряжались лесными фондом и собирали попенную плату, заповедники никаких фондов не имели. К названным фондам нас не допускали, ссылаясь на наш федеральный статус. На доводы, что комитеты, территориальные органы Минприроды РФ, закрывают недостаток бюджетных средств за счет внебюджетных экологических фондов (областного или районного) никто не реагировал. Наши вопли о спасении просто игнорировали.
Но, видимо, "орали" мы столь оглушительно, что председатель Амурского областного Комитета охраны окружающей среды Анатолий Трофимович Коваль нас услышал и предложил нам беспроцентный годовой кредит в 15 миллионов рублей. В.А. Андронов, возвратившись из Благовещенска, поделился этим предложением, понимая, что отдавать кредит нам нечем. После долгих размышлений, он все же решился, и в сентябре 1993 года мы получили кредит, позволивший нам сделать капитальный ремонт двух автомобилей.