Вот это ложь ужасна!
Сначала Русь крестил Андрей[11],
А греки были позже…
о. СЕРГИЙ:
Так вера русская старей?
НИКАНОР:
И истиннее тоже!
Не нужно нам её менять,
Пусть с нас берут примеры!
(Под бурные овации НИКАНОР садится).
ГЕРОНТИЙ:
Как можно было исправлять,
Старинный Символ Веры?
о. СЕРГИЙ:
Убрали только те слова,
Что устарели сильно.
ГЕРОНТИЙ:
А слово «истинный»[12]? Едва
Была та фраза длинна…
о. СЕРГИЙ:
Так Никон сделать повелел.
ГЕРОНТИЙ:
А вы куда глядели?
о. СЕРГИЙ:
Речами он на нас гремел,
Мы спорить не хотели.
ГЕРОНТИЙ:
А крестный ход? По солнцу мы
Во все века ходили[13]!
о. СЕРГИЙ:
Христос выводит нас из тьмы,
А не светило…
ГЕРОНТИЙ снова задумывается. Со своего места опять поднимается НИКАНОР.
НИКАНОР:
Вы ли
Здесь вспоминаете Христа,
Когда Его же Имя
Ваши коверкают уста?
о. СЕРГИЙ:
У греков так ведь…
НИКАНОР:
С ними
Умом вы тронулись совсем
Иль продались за злато!
Мы знаем, кто стоит за всем,
Кто книги вам печатал.
(Берёт и перелистывает одну из новопечатных книг).
Вот штамп – Венеция, Париж,
Вот зло идёт откуда!
(Ропот возмущения в зале)
Вместо креста – латинский крыж[14],
То езуитов блюдо!
(В зале раздаются негодующие крики, призывы к расправе с О. СЕРГИЕМ.)
НИКАНОР:
Русь будет до тех пор стоять,
Покуда будет строго
Обряды веры соблюдать —
Закон Живого Бога!
(Бурные овации в зале)
АЛЕКСАНДР:
Нет смысла продолжать наш спор,
Теперь нам всё понятно.
Мы закрываем наш Собор
(о. СЕРГИЮ)
Плывите же обратно!
о. СЕРГИЙ:
Так что же, вы указ царёв
Исполнить не хотите?
НИКАНОР:
С царём поспорить я готов!
Что, братия, пустите
Всю нашу правду рассказать,
Открыть всю душу смело,
А коли надо, пострадать
За Божеское дело!
МОНАХИ:
Святой! Спаситель!
АЛЕКСАНДР
(НИКАНОРУ):
Вы храбрец!
(Монахам)
Что, братия, отпустим?
МОНАХИ:
Да! Да!
АЛЕКСАНДР
(НИКАНОРУ):
Пусть вас хранит Творец!
За вас молиться будем!
Москва, Благовещенский собор Кремля. Государь участвует в богослужении. Рядом с ним молится ПАИСИЙ. Священник, совершающий литургию, во время пения Символа веры, по ошибке произносит одно из предложений по-старому.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Ты как поёшь здесь, разгильдяй?
Ты что за староверье?
СВЯЩЕННИК:
О, Господи, я невзначай…
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Начни сначала пенье!
Священник начинает молитву заново.
ПАИСИЙ:
Пресветлый царь, я восхищён,
Признаюсь, и немало:
От Константиновых времён
Земля ещё не знала
Монарха, грамотнее вас