– Хорошо, Лиза, я понял. Что для нас сутки или десять суток, если мы дрейфуем в этой дыре уже муеву кучу времени. Я вот даже представить себе не могу срок в шестьдесят четыре года. Хорошо, что я это время проспал, а то уже давно бы свихнулся. А ты кстати как? Я имею в виду твою психику?
– Юмор принят, капитан.
Сзади бесшумно подкатил официант, который представлял собой тумбочку на роликах с большим подносом, на котором дымилась глазунья с ветчиной и стакан теплого молока.
– Ваш ужин, капитан. Приятного аппетита.
Ничего не ответив, Влад набросился на еду. Обжигаясь, он запихивал большие куски, в рот тут же глотая их, совсем не заботившись о своем желудке, отвыкшем от нормальной пищи. Вкус обычной яичницы показался божественный, и пришлось побороть искушение повторить заказ. Запив проглоченное теплым молоком и почувствовав себя немного счастливее, Влад протяжно зевнул. Ему снова захотелось спать, длительное нахождение в капсуле автодока давало о себе знать. Тело сильно ослабло, но это дело поправимое. Как говорится – «были бы кости, мясо нарастет». К Владу снова возвращалась непоколебимая уверенность в завтрашний день. И решив, что утро вечера мудренее он отправился в капитанскую каюту, ставшую уже своей.
В каюте капитана было значительно теплее, корабль нагревался. Тут уже побывали уборщики, и в воздухе витал запах идеальной чистоты с примесью цветущей сирени. Перед кроватью Влад на мгновение задумался, стоит ли раздеваться или забраться под одеяло в комбезе. И все же решил раздеться. В сон провалился сразу, не успев согреться, ночь прошла как один миг, без сновидений.
Проснулся Влад полностью отдохнувшим и сразу. Но с огромным чувством голода. Встав, направился в душ, отметив теплоту нагретого воздуха и всего помещения. Столовая так же встретила идеальной чистотой, пышная зелень по краям помещения радовала глаз. Но, увы, уже без пения райских птичек и ярких колибри. Задумавшись, вспомнил, что на начальном этапе знакомства с кораблем он, где то и от кого, то слышал, что есть возможность выращивания птиц в лаборатории и кажется не только птиц. Но с этим процессом он был совершенно не знаком. А ведь было бы неплохо обзавестись хоть какой-то живностью на пустом корабле. Смерть маленьких, пернатых не давала покоя, косвенно он чувствовал себя виновным в их трагической судьбе.