– Как тебе удалось бежать, я знаю. Посмеешь хотя бы подумать о побеге еще раз – живо дышать перестанешь! – пригрозила предводительница и, достав из-за пояса маленький нож, поднесла его к горлу парня.
Тот не шевелился.
– Расскажешь кому-нибудь, кто помог тебе освободиться – и я изрежу тебя на куски, – спокойно продолжала она.
– Я не скажу, – прошептал парень, боясь шелохнуться.
Мирина отвела нож в сторону и, как ни в чем не бывало, указав ему на горло, спросила:
– Жжет еще?
– Нет, госпожа, уже легче, – глубоко вздохнув, ответил Сакий.
– Поднимись-ка на ноги!
Парень встал. Он заметно шатался, хотя пытался удержать равновесие.
– Сядь на место!
Сакий присел. Мирина поднялась, подошла к двери и выглянула наружу. Постояв недолго у порога, вернулась.
– Так есть в вашем селении воины?
Юноша опустил голову.
– Значит, нет… Что, только пастухи?.. Сколько же лет ничего не меняется в этой затхлой деревушке! – усмехнулась предводительница и покачала головой. – Много ли людей?.. В какие дни приезжают из города за сыром и молоком? – выспрашивала она, пристально наблюдая за выражением лица Сакия.
– Каждую неделю… – Он потупил взгляд.
– В какие дни?
– По-разному… Я пасу стадо и все время на выгоне. Я… я не знаю точно, – волнуясь, отвечал парень, не зная, куда деваться от острого, испытующего взгляда Мирины.
– Нам нужно добыть молока и сыра. Сыр – иппака или же гиппака, ведь так вы его называете? – из кобыльего молока. Убивать не будем… если ты, конечно же, скажешь нам точное место, где это хранится, – спокойно продолжала предводительница. – Можно, думаю, обойтись и без жертв. Нам требуется много провизии и зерна. Нужны лошади, но из берков – скакунов, – а не клячи. Ты понял меня?
Сакий кивнул. У него тряслись руки.
– Я приду завтра, а ты все обдумай. Без промахов, парень, – снова пригрозила ему Мирина.
Вошли девушки. Грина была расстроена из-за распоряжения Мирины. Она сердито указала на свою спутницу:
– Вот эта девчонка не знает языка, на котором говорит пленник, заступница. Понимает только греческий.
Мирина кивнула, и девушка подошла к ней ближе. Ей было не более четырнадцати лет, но выглядела она рослой и крепкой.
– Эрибея… ведь так тебя зовут?
– Да, заступница.
– Ты знаешь свои обязанности?
– Я ей объясню, заступница, – с готовностью воскликнула Грина.