Марина был очень скрупулезна в отслеживании грехов. Она исписывала каждую неделю несколько страниц своими грехами и затем зачитывала их во время покаяния. Внезапно я почувствовала себя в присутствии такой набожной подруги совсем грешной и решила тоже вместе с Мариной каяться в своих грехах и регулярно ходить в церковь.
Для меня это потребовало большого преодоления. Причиной было то, что я жила в гражданском браке с Богданом. Прелюбодеяние считалось в церкви смертным грехом. Что такое «смертный грех», я до конца не понимала, но это звучало в моих ушах ужасно. Прелюбодеяние ставилось на одну ступень с убийством, что было очень странно для меня. Убийство казалось ужасным преступлением, а прелюбодеяние, наоборот, довольно приятным занятием. Но если Церковь говорит, что прелюбодеяние – это очень плохо, то, наверное, в этом есть смысл, думала я. После длительных колебаний я решила покаяться в прелюбодеянии. Под прелюбодеянием я понимала секс вне брака. Марина же мне объяснила, что даже мысли про секс являются грехом.
Я села писать список. Оказалось, что грехов у меня было очень много. Мне было страшно идти на покаяние. Но в то же время мне очень хотелось очиститься и стать хорошей.
Я собрала всю смелость в кулак и пошла с Мариной в церковь. Мы проснулись ни свет ни заря и, не позавтракав, отправились пешком в храм. Идти было примерно три километра. Хотя было лето, утро выдалось прохладное, мы мерзли.
Церковь для маленького городка, где жили мои родители, была очень большой и красивой. Она высилась над крошечными деревенскими домиками, гордо показывая небу свои зеленые купола. Позолоченные кресты украшали их. Стены церкви были белоснежными. Напротив находилось недавно построенное здание из красного кирпича, куда перенесли киоск, торговавший церковными книгами, иконами и свечами. Комната для покаяния тоже теперь находилась в новом кирпичном здании. До постройки дополнительного здания люди каялись в основном здании церкви во время службы, заходя к священнику за перегородку. Перегородка, украшенная иконами, обеспечивала защиту от взглядов, но плохую звуковую изоляцию. Я была рада, что теперь есть отдельная комната для покаяния, я не сильно-то хотела, чтобы полцеркви слышали мои грехи.
Мы пришли очень рано, в церкви было еще довольно пусто. Марина знала все иконы, она сразу же накупила свечей и подходила ко всем иконам по очереди, зажигая свечи, молясь и целуя каждую икону. Я немного стеснялась, но повторяла за подругой, хотя я не ставила столько свечей и вовсе не целовала иконы. Мне казалось, что целовать иконы очень негигиенично.