Домовой понял, где ему Емелю искать надо, но еще быстрее это понял чертенок и побежал без оглядки к царскому дворцу, ему нечего было больше подслушивать, теперь он все знал прекрасно сам.
Правда, Макар еще не догадывался о том, как он станет спасать Емелю, но это уже мелочи, главное – он там будет, а по ходу можно что-то придумать, кто-то на помощь точно придет.
Волк тоже без дела не остался, он стал думать, как спасти из темницы Емелю. Ему совсем не нравилось то, что он там все это время оставался. Уже тогда волк понимал, что любовью никого нельзя обидеть, даже если ты не можешь ответить тому, в кого так неудачно влюбился.
Наконец к волку пришло решение:
– Надо тащить сюда кота, только он сможет темницу открыть и его выпустить, мне незаметно туда не пробраться, только все хуже станет.
Это было так, сам волк если и проберется туда, то наделает много шума, и скорее помешает, чем поможет освобождению, а кот везде пролезет, его не задержать нигде, потому без него не обойтись. Но легко сказать и трудно сделать, кота не так просто было привести, даже разыскать сложно. Только волк отступать не собирался. Спасение Емели – главное дело его жизни в данное время. Он догадывался, что так просто герой не сдастся, все еще будет у Емели, и щука, и власть и страсть. Только для начала его надо из темницы вызволить.
№№№№№№№№
Емеля в то время лежал на лавке и мог только мечтать о своей ненаглядной печи. Лавка была узкой, жесткой, и холодной. Сколько парень ни старался, но согреть ее своим телом он никак не мог. Ему казалось, что он замерзает все больше, и наступит час, когда найдут, если кто-то вообще найдет его, останется только молодое окоченевшее тело. И вот ведь беда, никто не заплачет даже. Василиса точно не заплачет, а даже обрадуется, что он перестал висеть над ней, как тот меч над царем, имя которого Емеля никак не вспомнил. Хотя сказку и слышал от кота, но он скорее делал коту одолжение, когда тот пытался его хоть как-то вразумить. Результат оказался плачевным. А ведь сказка эта могла и пригодиться. Но пройдет еще немного времени в заточении и ему самому будет впору сказки сочинять, ведь тут больше делать нечего.
Странное дело, дома на печи Емеля занимался примерно тем же —ничего не делал, только размышлял о смысле жизни, но там все было значительно интереснее. Веселее как-то там все получалось, забавнее, а тут прямо тоска голимая.