Казалось бы - что в этом такого.
Но стоит напомнить, что Дум находился в посмертии. В
его посмертии. И Судья не имела здесь никакой власти. Ну
или - не должна была её иметь.
И только что она нарушила этот непреложный закон,
продемонстрировав обратное.
- Я не помню имен тех, с кем общалась дважды, Александр, -
произнесла бабушка. Достав из кармана мандаринку, она принялась её
аккуратно чистить. - Мы же с встречаемся с тобой в третий раз.
- Польщен и…
- У нас мало времени. Меня не интересует тень Робина, в которой
ты прячешься, мальчик. Как и в прошлый раз я хочу поговорить с
Александром Думским.
Сперва ничего не происходило.
А затем, вдруг, в Алексе будто что-то щелкнуло. Он выпрямился,
приосанился. Скрестил ноги и сложил пальцы домиком. Его глаза
покрылись ледяной, безжизненной коркой. Как если бы в них погасили
огонь жизни, сделав двумя стекляшками, беспристрастно взирающими на
окружающий мир. Лицо, пусть и невероятно красивое, будто окаменело,
перестав выражать хоть какие-то эмоции.
- Что вы хотели, Судья.
- Так-то лучше, Александр. Рада тебя видеть.