– Ты хорошо дерешься, – он усмехнулся, потер разбитую губу. – Может, я тебя боюсь?
– Да брось, – Ивен смотрела ему прямо в глаза. – Я могу разбить тебе лицо… один раз. Но разве это тебя остановит? На самом деле? Если я встану и побегу – ты догонишь. Если я начну отбиваться, ты просто скрутишь мне руки, как уже сделал сегодня утром. Что я могу?
– Ты можешь просто улыбнуться, – сказал он.
Ивен едва сдержалась. Едва усидела, хотя так хотелось вскочить и…
Что она может?
Устроить истерику?
– Может быть, я хочу твоей любви? – сказал он почти серьезно. – По-настоящему.
– Любви? – Ивен вдруг почувствовала, что голос дрогнул. – Это не самый лучший способ.
– Не лучший, – согласился он. – Поэтому для начала я честно пытался просто поговорить. И увидеться снова. Разве это так сложно? Но ты отказалась. И что мне было делать? Отпустить тебя? Смириться и никогда больше не увидеть?
– Ты слишком привык получать свое, – тихо сказала она.
– Привык.
– Меня ты не получишь.
– Как знать, – сказал он. – Не смотря ни на что, сейчас ты сидишь рядом и говоришь со мной, ешь мою еду. У тебя отличный аппетит, надо сказать. Может быть, все не так уж плохо?
Ивен хотела было ответить, но не смогла, отвернулась.
Долго сидела молча, повернувшись к нему спиной.
Ненавидела его.
Все не так.
Темнело.
Начинал накрапывать мелкий дождик, небо затянуло окончательно. Ивен перебралась под дерево, хотя листья облетели уже достаточно сильно, и почти не закрывали от непогоды, но все равно там было лучше. Завернулась с головой в свой теплый шерстяной плащ, и наблюдала, как Эйрик еще пытается делать вид, что дождь его совсем не волнует, все так же сидит у костра, только слегка ссутулившись, словно надеясь втянуть голову в плечи. Вода текла по волосам, по шее, затекая за шиворот. На нем был кожаный дублет, скорее для защиты, чем для тепла…
Осенние ночи холодны.
Ивен поежилась… все теплые вещи остались в повозке у отца. Днем еще вовсю светило солнце.
Стоило бы поспать, хоть немного, но не спалось.
К ночи дождик чуть затих, но поднялся ветер. Он трепал плащ, грозя сорвать его совсем. Пробирал до костей.
А потом снова ливанул дождь.
Костер зашипел и потух, разжигать его снова – не было смысла.
И плащ уже не спасал, промок насквозь. Зубы стучали. Ивен сидела, обхватив колени руками, сжавшись, прижавшись к дереву спиной, но это не помогало. Было холодно и плохо, почти до слез. Она зажмурилась.