– Это что за Франкенштейн? – ужаснувшись увиденному, спросил он у дока.
– Словно ребенок зашивал, криво, косо, но ведь зашил и ещё вынул пулю. Нам пришлось вскрыть рану и прочистить её. Вот, это кусочки ткани, они были в лёгком. Рана оставлена после разреза и зашита хирургической ниткой. Они знали, что делали.
– Где он?
– В реанимации, чувствует себя хорошо, его антибиотиками напичкали, так что кто-то спас ему жизнь.
– Ага, а после его выбросили на улицу. Ладно, я к нему. Не покажете, где его палата.
Ян открыл глаза. Его поразил яркий свет. Последнее, что он помнил, это ночь, холодный туман, а потом адскую боль и всё. «Это где я? – спросил себя и повернул голову. В груди не было того жжения, которое напоминало включённый утюг. Было тепло и приятно, вот только мысли ещё путались. – Я тут, а это где, тут? Так, по порядку, был в хижине и меня ранили, в меня стреляла она, – вспомнил захват инквизитора, а после женщину. – Она выстрелила и я умер. Нет, живой, но почему я оказался в хижине и кто эта девочка. Она точно не из того мира, футболка и ещё, – вспомнил женщину, что стреляла в него, только в этот раз она была грязная и с металлическим ошейником. – У него был наш инструмент, откуда? Она сказала, чтобы я отпустил. Куда она исчезла?» – Ян пытался разобраться, понимал, что у него мало времени, ведь скоро придут и начнут задавать ему вопросы.