Совсем лысый и совсем беззубый дедок по прозвищу Тимирязич любил, например, рассказывать про путч.
– Про ГКЧП слыхал, внучок? – и беззубый рот расплывался в улыбке.
– ЧП? – непонимающе смотрел Витек на довольного деда, когда они с Димонычем засовывали вату в раму старого окна, чтоб настоящей зимой, которая уже почти занялась за окном, не так дуло в его палате.
– Сейчас погуглю, – заинтересовался Дима, берясь за телефон. Ни ЧП, ни ГКЧП, ни слово путч ему и коллеге по утеплению окон ничего не говорили.
– Простофили! – беззлобно отозвался Тимирязич. – Обвели вас шпионы Антанты вокруг пальца, и завелся у вас в башке безглуздой гоголь-моголь, что гугли совсем и скорежились… Наша вина, сынки и внучики, признаю… Но мы боролись за вас! Мы грудью историю и основы защищали. Хотя силы были неравны, – он грустно опустил голубые от старости глаза в давно не крашеный грязный пол. – Не успели детей и внуков от зла мирового уберечь. – И вдруг резко выкинул кукиш в воздух. – Вот тут им наши земли! Родина, молодцы, не продается! Зарубите себе на носу! Ни пяди, ни кровиночки никому не достанется! Нам эта земля без нас родных не нужна! Остались еще патриоты! Остались богатыри! Еще не окончена битва!