– Что это?
– Это ванная комната, – собираю волю в кулак.
– Ванная комната?
– Это – умывальник, душ, вода, чтобы мыться, а это – унитаз, – машу рукой в сторону сего устройства, чувствуя себя полной дурой. – Для… ну вы же понимаете, для чего это, черт бы вас побрал! – замолкаю в ужасе.
Эрл тупо смотрит, как из крана течет вода, потом обращает свой болотный взор в сторону унитаза.
– В общем, оставляю вас наедине с…
Проскальзываю мимо него в прихожую и прижимаюсь к стене, наблюдая, как за эрлом закрывается дверь.
Итак, господа, сегодня на арене цирка клоунесса для битья – Мария Степанова, прошу любить и жаловать!
Эрл застревает в ванной минут на пятнадцать, гремит крышками, чем-то стучит, а я тихо прощаюсь с недавним ремонтом и мечтой побывать в теплых краях. Он появляется, кажется, умытый.
– Леди Мария, хвэриз мин аблиген? Я должен видеть аблиген, хенгест, хорс… Вы уехать со мной, вы моя леди, прекрасная, вы прекрасная, но мин хорс…
– Лошадь? – доходит до меня. – Вы волнуетесь о лошади?
– Еа… да…
Путем переговоров на трех языках приходим к общему пониманию, что эрл должен выяснить судьбу своей лошади. Он направляется к мечу.
– Сэр Вилелм, думаю, вам можно спуститься вниз и без меча, – осмеливаюсь предложить я, в тоске представив его очередной выход с мечом, кинжалом, в средневековом наряде. Взгляд эрла тяжелеет, когда до него доходит смысл моего предложения.
– Вы моя избранница и леди, но гефем8 не мочь, могу, может, не может повелевать оружием мужа, мужчины…
«Да, спорить бесполезно, да и опасно», – понимаю я, содрогнувшись при слове «муж». Спускаюсь по лестнице вслед за решительно шагающим, вооруженным до зубов Принцем на проверку состояния его Белого коня.
Во дворе уже сгущаются сумерки, и лошадиный силуэт мутновато белеет среди черных кустов палисадника. Надо же, до сих пор не увели. Хлопает форточка в окне второго этажа, в ней появляется взволнованное лицо Изольды.
– Маша, все в порядке, вы видите, но уже вечер! Вопрос с ночлегом лошади до сих пор не решен? Как беспомощно наше образование! А это кто с вами?
Я тщетно пытаюсь закрыть своей жалкой фигурой здоровяка эрла. Конь, завидев хозяина, издает негромкое довольное ржание. Эрл хлопает его по шее, поправляет попону и оборачивается ко мне:
– Стабл… нужна конюшня, овес, напоить, здесь холодный… вечер. Когда мы отправимся в путь?