– На виду нет. Придётся ножками идти, проверять.
– Поучи меня ещё! – привычно вызверился командир. – Сколько до челнока?
– Мы уже практически над ним, переходим в режим зависания.
Мощный, зубодробильный удар едва не вышиб дух из бедного Малыша. Пропустив оглушительный, боковой удар в челюсть, тяжёлый, бронированный катер волчком завертелся в воздухе и Малыш, не успевший выйти из соединения с сенсорами обнаружил, что боевой птице оторвало голову. На месте кабины управления, где только что сидели пилот и штурман, не осталось ничего, кроме пучков оборванных кабелей и проводов. Они отчаянно и жалко мотались на ветру, словно разорванные сухожилия, артерии и вены обезглавленного существа. И тотчас, словно сработал неведомый, защитный механизм психики, соединение со смертельно раненным катером прервалось само собой. Малыш вновь очутился в спёртом пространстве десантного отделения, вернулся из внешнего ада во внутренний. Сержант уже успел напялить маску и судорожно сжимал в руках винтовку.
– Малыш, обстановка?! – промычал сдавлено.
– Катер без управления! – придушенно выдохнул Малыш. – Падаем! Срочная эвакуация!!!
– Это мои слова, щенок! – взревел командир обозлённо. – Всем покинуть катер!
Напрочь забыв, что может активировать катапульту простым мысленным усилием, Малыш нащупал рукоятку, вцепился и , что есть силы, рванул вверх. Резкий толчок, больше напоминающий пинок под зад, вышиб его из катера вместе с креслом. Внутренности тут же слиплись в большой, бесформенный ком, развернулись и связались между собой двойным узлом. И вернулись на места – только, похоже, не на свои. Перед глазами, словно в бешеном калейдоскопе, мелькали попеременно горы, песчаные дюны, чьи-то болтающиеся ноги – вероятно, собственные. Никаких умных мыслей в голове Малыша в этот момент не роилось, а потому спасением жизни занималась автоматика кресла. Сработали стабилизирующие хлопушки, останавливая беспорядочное вращение, вслед за ними взвыли посадочные тормоза и кресло, в правильном положении, с маху воткнулось в песок, погрузившись в зыбучую массу едва ли не на треть. Каким образом не рассыпался в прах слабенький, человеческий позвоночник, оставалось только догадываться. Приехали. Ошарашенный бешеным вращением Малыш потерянно хлопал глазами, медленно приходя в себя.