От воспоминаний волоски на теле встают дыбом, а по коже пробегают мурашки.
– Идешь на историю музыки? – Кевин скрещивает на груди руки, чтобы перестать дергать лямки рюкзака.
– Мне нужно разобрать ноты для завтрашней репетиции. – Я не хочу признаваться Кевину, что должен побыть один. – Увидимся завтра?
Он счастливо улыбается и немного громче, чем положено, отвечает:
– Увидимся!
Кевин идет к лестнице. Внезапно со ступенек спрыгивает студент, которого я видел сегодня на занятии. Кажется, его зовут Чарли. Он специально задевает Кевина плечом, хотя тот и отошел подальше, чтобы пропустить его вперед. Я фиксирую данное действие в своей голове. Чарли еще и едкую фразочку бросает вдогонку парню.
Все мышцы в моем теле напрягаются. Чарли смеряет меня оценивающим взглядом и вразвалку выходит из университета, небрежно поправив рюкзак.
Кажется, некоторые из студентов все еще не вышли из детского возраста. Впрочем, чему удивляться? В университете, как и в школе, травят тех, кто отличается от других.
Чарли ведет себя как избалованный мажор, и, когда я выхожу на улицу, вижу, как он садится в дорогую тачку. Такие люди, как он, – очень громкие и слишком самоуверенны. Но, черт возьми, как же забавно наблюдать, когда они падают лишь от одного удара.
Я надеваю чехол с гитарой, достаю наушники и, включив песню NF – Paralyzed[2], беру курс домой. Как только голос исполнителя разливается в наушниках, мир становится терпимей. Даже маленькие улочки Лейк-Чарльза вызывают только приятную ностальгию.
Мне бы развеяться.
Я захожу на территорию апартаментов «Феникса», лениво поднимаюсь по лестнице и останавливаюсь перед соседним номером. Может, познакомиться с соседом?
Внезапно за дверью раздается грохот. Будто кто-то крушит мебель или бьет посуду.
Наверное, не лучшее время для знакомства.
Я вздыхаю и прохожу в свою квартиру. Гитару аккуратно ставлю на пол, ноты кладу на комод, а сам падаю на кровать прямо в одежде. Глаза закрываются, тело расслабляется, однако, прежде чем провалиться в мир сновидений, я слышу за стеной женский плач.