С тех пор мало что изменилось: обиженные судьбой котята вымахали в двух довольных бандитов, база заказчиков расширилась, и теперь уже я могла отсеивать неинтересные заказы, а квартирка осталась прежней – слишком уж я прикипела к ней душой за этот не слишком долгий срок. Мою жизнь не назовешь абсолютным счастьем, и все же она была хороша: я не очень-то переживала из-за отсутствия личной жизни и совсем небольшого количества друзей, зато у меня была возможность слушать музыку на полную громкость, гладить котов за очередной интересной книгой, принимать ванну с бокалом вина и сериалом или ночи напролет работать; просыпать встречи и мчаться на велосипеде с невысушенными волосами, готовить на завтрак сырники и бегать в ближайшем лесу, когда весь мир уже заползал в офисы-муравейники. Я действительно любила эту жизнь, которую изменило одно самое обыкновенное утро.
Бегло пролистав новостную ленту и решив, что ужасы в экономике и политике за ночь не слишком изменились, я чмокнула пушистых в лоб, налила им побольше водички и на пару часов отправилась погружаться в такой любимый ритуал бега. Я не стремилась наращивать километраж или темп, да и в массовых беговых мероприятиях никогда не участвовала, а просто получала искреннее удовольствие от этой своеобразной медитации и чувства полета. Вероятно, на мой выбор средства расслабления повлияли занятия легкой атлетикой в детстве – я совершенно точно обожала бегать и ненавидела все остальное, это остальное и послужило причиной моего ухода из потенциально большого спорта.
А теперь я, как абсолютно самодостаточный и взрослый человек (хотя я все еще сильно сомневаюсь, что мои двадцать шесть лет – это и есть взрослость), бежала, когда и куда хотела, и никакой тренер не ставил мне границ, задач, а главное – не оценивал меня. Больше всего я не любила, когда меня оценивали: зачастую я мало интересовалась мнением других людей обо мне, но осадочек от непрошеной критики оставался.
Кухонные часы показали ровно десять утра: я натянула любимую беговую футболку, шорты, повидавшие более пятисот беговых километров кроссовки и, вооружившись поясной сумкой с бутылочкой воды и телефоном, выдвинулась навстречу мягкому весеннему бризу.
Ветер ласково помог распахнуть дверь подъезда и ненавязчиво подталкивал меня в сторону леса. Если бы я верила в знаки, то могло бы на мгновение показаться, что меня так и тянет в ту сторону, будто что-то неизведанное манило в свои сети. Но мне предстоял самый обычный маршрут, который регулярно повторялся три-четыре раза в неделю, и только разнообразие тропинок менялось в зависимости от настроения, погоды и навязчивых мыслей, которые я стряхивала во время пробежки.